— Я признаю, — сказал он, оглядывая комнату, — это мой первый раз в
использовании данного механизма. Одна рана мечом не имела бы того же самого
эффекта на тебя, не так ли? Ты слишком легко пережила бы это.
Впервые я на самом деле сожалею об обладании быстрой целительной силы. Но я
не собиралась Тейту позволить получить эмоциональную власть.
— Ты уже проиграл однажды сегодня, — сказала я. — Мы остановили тебя. Они
найдут меня, и ты проиграешь снова.
Но с каждой прошедшей секундой казалось всё более и более маловероятным, что
они найдут меня вовремя. Пресс-конференция состоялась рано вечером. Вся ночь
прошла и ушла, и солнце поднялось снова. И сейчас взошло солнце, и ни Джонах,
ни Этан не смогли отыскать меня.
Вскоре это станет несвоевременным.
Тейт вытащил что-то из кармана, и затем поднял его. Это было блестящим и
отражающим свет, и я снова отвела взгляд, моргая от яркой вспышки.
— У тебя всё ещё есть мой медальон Кадогана, — сказала я. — Это не новость.
— Это фактически.
Я услышала звон цепи и предположила, что он убрал её снова. Нет смысла
размахивать ей перед моим лицом, если я не собираюсь смотреть.
— Я считаю это символически интересным. Девушка, аспирант, превратилась в
вампира в одну ночь против её воли. Рождённая заново в вампирском Доме прямо
здесь, в Чикаго. Она считает себя спасителем потерянных душ и решает бороться
со мной за превосходство. Она проигрывает, и здесь же умирает.
— Значит, ты не нуждаешься в этом больше.
— Напротив, — сказал он. — Это приз. Воспоминание.
Он имеет в виду, что когда солнце закончит свой путь, я уйду. Сгоревшая до пепла,
…но это все ещё трофей обыгравшего меня. (Или он не заметил, что я ношу
замену медальона, или он не позволял немного неудобному факту мешать победе,
которую он уже воображал.)
Я знала, что не могу услышать Этана больше, но я всё ещё воображала его голос в
голове, произносящий мне речь, подобную той, которую я сказала ему в штате
Небраска. Напоминавший мне, что я вампир Кадогана, что я была сильнее, чем
считал Тейт, чтобы я выжила, пока он не найдёт меня.
Но он найдёт меня. Он сможет. Мне нужно было только продержаться до его
прибытия. Мне нужно было только выжить.
« Двигайся!»— сказала я себе. Я передвинулась на сантиметр вправо и заставила
себя продолжить говорить. Я могла бы, к тому же, использовать время наедине с
Тейтом с пользой.
— Сейчас существует двое тебя.
— В моде, — сказал он загадочно.
Я нахмурилась.
— Я видела тебя. Ты коснулся Малефициума и разделился пополам.
Он прищёлкнул языком.
— Я не делился пополам, Балерина. Я соединился. Меня зовут Доминик.
Он был одним из трёх Тёмных, которых идентифицировал библиотекарь —
Уриэль, Азраэль и Доминик.
— Ты разрушил Карфаген?
Он от души рассмеялся.
— Я не делал этого. Это не было моей конкретной работой. Он принадлежал моим
братьям по оружию. Но, по крайней мере, ты лучше ценишь то, что мы сделали.
— Разрушение или месть?
— Только заслуженное, — сказал он, явно не имея сомнения о назначении самого
человека, чтобы решить, что кто-то сделал или не заслужил.
— Мир — жестокое место, — сказал он. — Часто несправедливое.
Доминик подошёл к окну, посмотрел на улицу и снова на меня.
— Я вернусь через момент, — сказал он. — Не двигайся.
Он вышел из комнаты. На мгновение я понадеялась, что он, возможно, увидел
кого-то снаружи... спасателя с намерениями спасти меня. Но мир оставался тихим.
Я вздрогнула от усталости, край моей руки задел сторону солнечного света. Боль
пронзила меня, и я притянула колени к груди и обвила руки вокруг них. Если все
станет ещё хуже, я смогу встать, сжимаясь в крошечной полоске пространства. Но
тогда я выйду из комнаты даже без моего пиджака, который мог защитить меня.
То, что он забрал мой пиджак только, чтобы обнажить мои руки и подвергнуть их
большему солнечному воздействию, было очень отвратительно. Я подумала, что я
должна быть благодарна, что он не раздел меня догола и не оставил полностью
уязвимой, но не то чтобы моя одежда сильно поможет, когда полоска тени
закончиться.
И она быстро исчезала.
«Пожалуйста, кто-нибудь, найдите меня», — подумала я.
«Мерит?»
Моё имя было эхом в моей голове. Я подумала, что это паническая реакция.
«Этан?»
«Это Морган. Я с Этаном. Он здесь. Он попросил меня поговорить с тобой. Ты
знаешь, где ты находишься?»
Я закрыла глаза с облегчением. Я почти забыла о своей связи с Морганом
Гриером. Слава Богу, кто-то вспомнил.
Я оглядела комнату, изображение размыто, моя голова плывёт от истощения.
«Я не знаю. Я нахожусь в комнате; тут много солнечного света. Я пытаюсь
оставаться в тени. Но её не так много осталось».
«Можешь ли ты что-нибудь видела? Что-то знакомое?»
Я закрыла свои глаза, зажмурив их, чтобы очистить моё видение, и затем открыла
их снова. Я прищурилась от солнечного света и поймала взглядом красный цвет за
окном. Моя сетчатка злобно горела.
— Красный, — сказала я ему, снова закрыв глаза и плача с облегчением. — Тут всё
красное снаружи.
В какой-то момент было только молчание. Паника ножом резала меня.
«Морган? Ты здесь? Не оставляй меня. Пожалуйста, не оставляй меня».
«Я здесь, Мерит. Джефф, Катчер и Этан здесь. Мы говорим о том, где ты
можешь быть. Можешь ли ты мне сказать, какой красный видишь? Ярко-
красный? Тёмно-красный?»
Я сглотнула и заставила себя посмотреть ещё раз.
«Темно-красный. Оранжево-красный».
«Что-нибудь ещё?»
Слёзы выступили на моих глазах.
«Я не знаю. Я так устала».
«Я знаю, что с тобой. Но ты должна сосредоточиться. Что ещё вокруг тебя?»
«Я не вижу ничего другого».
«Это нормально, Мерит. Используй другие чувства. Какой запах ты
чувствуешь? Что ты слышишь?»
Я закрыла глаза и ослабила барьеры видов и запахов в помещении. Я слышала
драку и воркование голубей, усаживающихся на насест на потолке надо мной, и
почувствовала влажный ветер в воздухе.
«Я думаю, что мы рядом с озером», — сказала я Моргану.
«Это хорошо, Мерит. Что ещё?»
Он имел в виду, что недостаточно того, что я рядом с озером. Озеро Мичиган было
огромным, и они никогда бы не смогли найти меня.
«Нет,— сказала я себе. — Сфокусируйся. Если ты хочешь пережить это, сфокусируйся!»
Я пробовала ещё раз, позволяя своим чувствам исследовать мир вокруг
меня. Много голубей. Гравий. Влажная и умирающая трава.
И под всеми этими запахами резкий, сухой запах. Что-то порошкообразное. Что-
то пыльное.
Что-то знакомое.
Я рылась в своей памяти, но моя голова не соображала.
«Мерит? Ты всё ещё там? Этан спрашивает о тебе».
Морган имел в виду его одобрения, но я могу сказать, что это было трудно для
него — упомянуть имя Этана, ссылаясь на наши отношения.
Он причинял себе боль, помогая мне, я думала, что этой реализации будет
достаточно, чтобы сосредоточить своё внимание и направить память в нужном
направлении: я стою в комнате, и Сет Тейт сидел за столом напротив меня. Запах