— Где же билеты? — поинтересовался Мейсон.
— Он передал их сообщнику, а сообщник — вам.
— И кто этот сообщник?
— Сообщница — сестра Бэнкса. Ее видели у стодолларового окошка.
— Почему вы ее не задержали?
— Она не явилась за выигрышем. Арест брата спугнул ее.
— Вы можете идентифицировать деньги, которые она поставила на эту лошадь? — спросил Мейсон.
— В целом, да. Но у нас не записаны номера всех купюр.
— Очень интересно, — усмехнулся Мейсон. — Но я не вижу, какое отношение все это имеет ко мне.
— Если деньги были украдены, — заявил Даулинг, — значит, выигрыш Бэнкса автоматически становится собственностью моего клиента. Иными словами, он обладал деньгами фактически, не обладая ими юридически. Они находились как бы под его опекой. И, стало быть, любая прибыль принадлежит моему клиенту.
— Крайне любопытная ситуация, — сказал Мейсон. — Хотелось бы убедиться, что мне полностью ясна ваше точка зрения. Итак, Бэнкс растратчик?
— Да.
— Но выигранные им деньги возместили бы недостачу?
— Пожалуй, да, — сказал Даунинг. — Вряд ли я выдам профессиональную тайну, если скажу, что выигрыш с избытком перекрывает недостачу.
— Но Бэнкс в тюрьме?
— Он арестован по обвинению в растрате. Залог назначен в пять тысяч долларов. Он не может осилить эту сумму.
— Я так понимаю, что недостача меньше пяти тысяч долларов?
— Естественно.
— И вы не намерены дать ему возможность возместить недостачу?
— Разумеется, нет. Покрывать уголовщину — вот как это называется. Мой клиент намерен обвинить его в растрате.
— И одновременно отнять выигрыш?
— Конечно. Деньги-то моего клиента!
— Теория чрезвычайно интересная, — сказал Мейсон. — К величайшему моему сожалению, не могу под ней подписаться, и поэтому…
— Но хоть на один вопрос вы можете нам ответить? — воскликнул Даулинг. — Как билеты оказались у вас?
Мейсон молча улыбался.
— Хочу, чтобы вы поняли, — вновь заговорил Даулинг, — мы намерены быть по отношению к вам абсолютно корректны, мистер Мейсон. Профессиональная этика обязывает меня призвать вас к сотрудничеству. Вместе с тем, учитывая изложенные мною факты, вы теперь имеете представление об истинном положении вещей и, таким образом, можете стать косвенным соучастником растраты и сообщником преступника.
— Спасибо, — откликнулся Мейсон. — Боюсь только, что в ваших толкованиях закона я не нуждаюсь. Мой офис до отказа набит книгами по юриспруденции, и я могу в любой момент обратиться к ним, если возникнет необходимость.
— Тогда, — гневно произнес Даулинг, — ознакомьтесь повнимательнее с разделом о косвенном соучастии в преступлении. И не тешьте себя надеждой, что ваша принадлежность к адвокатскому корпусу позволит остаться безнаказанным за пособничество растратчику.
— Учтите, между прочим, что я советовал вашему клиенту обратиться к адвокату совсем по другой причине, — сказал Мейсон. — Он позволил себе оскорбительные выпады против меня в присутствии свидетелей. Он назвал меня жуликоватым законником.
Даулинг посмотрел на Фремонта.
— Это ложь, — запротестовал тот. — Все было совсем не так. Мистер Мейсон неверно меня понял. Я говорил о других адвокатах. ..
— Например о мистере Даулинге? — спросил Мейсон.
— Он вас сейчас заманит в ловушку. — Рука Даулинга дернулась, как будто он собрался ладонью прикрыть рот своего клиента. — Заткнитесь! Вы уже сказали предостаточно.
— Да, с избытком, — подтвердил Мейсон.
— У вас есть свидетели? — спросил Мейсона Даулинг.
— Мой секретарь, а также полицейский Сид Бердетт.
— Его секретарь! — фыркнул Фремонт. — Она скажет все, что…
— Заткнитесь! — вновь скомандовал Даулинг.
— Пускай продолжает. — Мейсон забавлялся. — Быть может, и мой секретарь получит повод для возбуждения дела.
— Думаю, дискуссию лучше продолжить без моего клиента, — предложил Даулинг.
— И без меня, — решительно заявил Мейсон. — Мы ждем только…
Над трибунами вспыхнуло табло. Голос комментатора провозгласил:
— Согласно показаниям фотофиниша, первое место в забеге занял Каунтерфейт Кэш под пятым номером, второе место — Биггер-энд-Беттер, третье — Хот Хед.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
— Давай получим выигрыш и отправимся восвояси. А может, вы претендуете и на эти деньги? — насмешливо обратился он к своим собеседникам.
— Минуточку, — потребовал Фремонт. — По какой системе вы играете?