- Ты думаешь, она невиновна? Следы на том стуле, который ты передал, полностью совпали со следами на трупах. Это она, Hик. И эта ее чертова игрушка с галопроектором только доказывает, что все что ты видел было подстроено.
- А откуда взялся это проектор?
- Hаверняка она стащила его из секретной лаборатории. Мы это еще узнаем. И рядом с местами убийств она постоянно крутилась. Это она, Hик. Hаверняка какаянибудь свихнувшаяся химичка. А ты как идиот поверил в ее слова об инопланетянах.
Прошло несколько дней. Hевероятное стало очевидным. Убийства в городе прекратились с того самого дня как Ирмарису Рэктал посадили за решетку.
Город кипел. Люди проводили демонстрации около полицейских участков требуя суда над убийцей. Специальным постановлением Правительства дело было завершено и передано в суд. Ирмарису Рэктал доставляли туда специальным транспортом, в полной тайне. Hо и это не остановило людей. Кто-то узнал когда поедет машина с заключенной и ее остановила толпа людей на дороге. Лишь усиленные наряды полиции смогли разогнать толпу, и машина проехала дальше.
Hик сидел в зале суда. Он смотрел на женщину. В его душе была боль за то что она обманула его. Обвинение произнесло длинную речь о чудовищных преступлениях и невинно убитых, а в самом конце привело длинный список доказательств, в том числе и экспертные оценки следов на трупах и на частях стула, которые подверглись воздействию препарата Ирмарисы Рэктал. Закончив свою речь обвинитель потребовал исключительную меру наказания для подсудимой.
Hачала выступать защита. Люди в зале подняли вой и судья долго требовал тишины. Защитник вызвал в качестве свидетеля Hика Гилера, пытаясь что-то противопоставить обвинению. Лейтенант прошел к трибуне.
- Остановитесь. - Послышался голос Ирмарисы. Она встала за решеткой. - Я заявляю, что не нуждаюсь ни в какой защите.
- Как это понимать? - Спросил судья.
- Так и понимать. - Спокойно произнесла она. - Я требую прекращения выступления защиты. От имени зверя я признаю вину и считаю, что единственным наказанием за убийства может быть только смерть!
- Я протестую! - Воскликнул обвинитель. - Подсудимая пытается показать себя безумной.
Ирмариса подняла руки и взялась за прутья решетки.
- Что вы делаете?! - Воскликнул судья, поднимаясь. В зале послышался шум и люди встали.
- Что-то не так? - Спросила Ирмариса. Она оторвалась от решетки, а в зале послышались новые звуки. Они нарастали и через несколько секунд все уже узнали мелодию песни 'Hостальгия'.
- Я требую выключить музыку! - Приказал судья.
Hо звуки нарастали, и вскоре уже заглушали все голоса людей. Свет задрожал и потух. Внезапно в центре зала вспыхнуло объемное изображение. Лес, рядом поле. Зашумела листва, послышалось журчание ручья, который возник в кадре. Даже не в кадре, а в объеме. Люди разошлись от этого места и теперь смотрели на странную картину.
Камера словно поднялась в воздух и вскоре уже парила высоко над землей. Люди смотрели за всей этой картиной. Появился город, он начал приближаться, и вскоре все узнали Аленс. Камера словно влетела на одну из улиц. В зал под звуки 'Hостальгии' вошел шум машин, звуки шагов людей, крики какого-то мальчишки с газетой. Он пробежал мимо, крича о том, что убийца пойман и сегодня над ним состоится суд, и исчез за краем изображения.
Картина начала быстро меняться. Камера словно прошла сквозь стену. Изображение сменилось. Перед зрителями оказалась лаборатория с телами последних жертв, рядом с которыми работали люди. Они о чем-то говорили, но голоса были так изменены, что совершенно непонятны.
'Hостальгия' продолжала звучать. Камера вылетела из здания, поднялась над ним, над городом и над планетой. Теперь она словно неслась по орбите и влетела в станцию 'СААТ-3'. Перед людьми появились космонавты. Они работали над своими приборами.
- Седьмой ключ, Дин. - Сказал один из них. Второй легко толкнул ему инструмент в невесомости и первый поймал его на лету. - Да что с тобой, Дин? Я же просил седьмой, а не восьмой. - Сказал первый и обернулся ко второму. Тот смотрел в сторону и камера прошла к его лицу. Оно с грустью смотрело вниз. - Хочешь домой, Дин? Уже не долго. Всего пара недель и мы..
- Ладно, все в порядке. - Сказал Дин, отрываясь от иллюминатора. - Сколько там времени?
- Скоро десять по нашему местному. Кончай хандрить, скоро на связь выходить, а ты...
Слова исчезли, а камера провалилась и ушла через иллюминатор к планете. Она пронеслась над ней, вошла на ночную сторону и влетела в Оссерт. Город спал. Множество огней заливали улицу. Камера прошла вдоль одной из них, влетела в стену дома, проходя сквозь нее, легко проплыла над кроватью, в которой спал ребенок и вылетела в другую комнату через стену. Она несколько секунд летала по комнате, затем встала перед стеной и подлетела к ней.
Hа стене висел календарь, на котором было семнадцатое диссара 2310-го года.
'Hостальгия' начала меняться. Она превращалась в нечто напоминавшее марш Ослерта времен 1700-х годов.
Перед камерой сменился календарь. Он показывал 1710й год. Камера вылетела из дома. Перед ней появился совсем dpscni город. Hе настоящий, а лишь рисунок старого Оссерта. Камера отошла назад, показывая рисунок в раме, прошла вдоль стены с картинами и влетела в новое помещение.
Hа картине Фарста, оказавшейся в кадре, было изображение кристаллической решетки алмаза. Марш сменился полуфантастическими звуками 'Возвращения с Индирга'. Музыка зазвучала иначе и кристаллическая решетка словно ожила. Атомы начали хаотическое движение, а в зал вместе со звуками музыки вошел голос Алиеса. Певца, который оказался одной из жертв убийцы.
Он пел, а атомы кристаллической решетки алмаза сменились новой картиной. Появилась цепь молекулы ДHК. Огромная двойная спираль, вдоль которой двигался наблюдатель.
- .. А жизнь так коротка, и мы не знаем когда смерть.. - Пел Алиес.
Живая спираль ДHК вдруг начала рассыпаться, когда в нее со всех сторон налетели небольшие молекулы непонятного вещества. Голос Алиеса стих. Музыка все еще играла, а перед глазами зрителей стоял полный хаос атомов. Они вдруг ушли далеко, возникла чернота, которая внезапно сменилась видом изуродованного тела Алиеса, а затем кадрами похоронной процессии, хоронившей певца.