- Отчитывайся, товарищ Емельян,- улыбнулся ему сквозь мыльную пену Трифон.- Где это вы пропадали с начальником?
Пожалуй, впервые в жизни Емелька почувствовал себя таким значительным участником большого события. Поэтому нарочно помедлил, попросил важно:
- Плесни-ка и мне водицы, товарищ Гриша.
Пока он старательно мыл руки и умывался, трое напряженно ждали. Он понимал это, но таков уж бесенок самолюбия, что заставил Старшого после умывания еще и выдержать паузу.
- А дела такие,- причесываясь перед осколком зеркальца, сказал он,- что мы, то есть Василий Иваныч и я, нашли-таки Макарыча и Анку. Сейчас они находятся на вокзале на попечении врачей.
Что тут началось в светлице! Гриша, подпрыгнув, толкнул коленом миску, и вода выплеснулась на пол.
Триша затряс мокрой головой и, рассеивая брызги, принялся выбивать чечетку; Костик так пронзительно засвистел, что в окнах задрожали стекла. И лишь один Емелька, сложив на груди руки, скромно стоял в сторонке, молча наслаждаясь этой минутой дружной радости.
К тому часу, когда прибыл Василий Иванович, все четверо были умыты и причесаны, в начищенной обуви. Лейтенант, вопреки ожиданиям, не сиял от радости, наоборот - был озабочен и строг.
- Емельян уже рассказал вам,- хмуро сказал он,- где были найдены Макарыч и Анка. У них отравление сильной дозой снотворного. Тот гнусный разбойник, за-точивший пленников в сыром подвале, в чайник с водой подсыпал снотворного… Девочка все еще крепко спит, а Макарыч бредит… Речь сбивчивая, путаная. Я разобрал лишь несколько слов: Сухой Колодец… черный алмаз… Васильев… Но, между тем, картина вполне ясна: мы должны переправиться на левый берег и поспешить на хутор Сухой Колодец…
- Возьми, товарищ начальник, вот это…- сказал Трифон и протянул руку. На его раскрытой ладони заблестел округлый серебристый фонарик.- Да, с этой дареной штучкой вы спускались, товарищ начальник, в шурф. Ночью мы с Григорием повторили ваш маршрут. Скажу откровенно, это было не просто… Фонарик мы разобрали и удалили взрывное устройство. Теперь он неплохо светит и… не взорвется.
Лейтенант взвесил на руке серебряную вещицу, упрекнул мягко:
- Стоило рисковать?
Трифон возразил:
- Полагаю, товарищ начальник, стоило. Преступник предстанет перед народным судом, а этот фонарик - вещественное доказательство.
Лейтенант задумался.
- Преступника еще нужно задержать… Редкостный оборотень! Актеришка. Все время играет роль с переодеванием, с париками, с гримом. А теперь, надеюсь, доиграл-ся.- Он взглянул на Трифона: - Вам, дружище, придется остаться здесь. Будете навещать Макарыча и девочку. Если все в порядке - возьмете их сюда… Всем остальным - в путь!
Как ни слаб и шаток был «Нырок», все же он пробился сквозь шугу, и десант лейтенанта Бочки высадился на отмель.
Путь до Сухого Колодца - два десятка километров. Шли ускоренным шагом, преодолевая овраги, колдобины, оставленные танками и тягачами. В небольшой лощине, обходя густые кусты боярышника, расслышали выстрел… Потом еще два… Выстрелы прогремели совсем близко, и по негромкому шаркающему звуку лейтенант определил: стреляли из пистолета. Но… кто стрелял и зачем?..
Емелька и Костик наперегонки бросились вперед, обогнули заросли терновника и разом закричали. Что они там увидели, ни лейтенант, ни Григорий не поняли, но Василий Иванович на всякий случай выстрелил вверх.
Если бы он знал, что его бесприцельный выстрел спас жизнь человеку! Да еще какому человеку! Славному земляку-донбассовцу, бывшему лихому коногону, разведчику и герою- Мите Ветерку!
44
Труженики-саперы. Свертки в колодце. Молоток Васильева. Секрет свертка. Где шкатулка?.. Тревога. Черная молния.
Саперы трудились дружно, и, когда перевалило за полдень, со дна колодца донеслось:
- Баста!.. Конец…
Молоденький лейтенант подбежал к майору Пташкину и браво доложил:
- Работы закончены. Колодец очищен… Извлечены и обезврежены три мины. Пострадавших нет.
- Отлично,- сказал майор.- Благодарность объявите солдатам завтра перед строем.
Лейтенант снова козырнул и спросил:
- Там, на дне, два каких-то свертка: большой и поменьше.
Достать,- приказал майор.- Собственно, в них-то и гвоздь вопроса. Действуйте.
Минут через двадцать у начатки, перед столиком, за которым Михей Степанович Верзин и майор Пташкин согревались чаем с крутой заваркой, солдаты положили два брезентовых свертка: один довольно тяжелый, продолговатый, около метра длиной, другой поменьше, квадратный, аккуратный, много раз опоясанный смоленым шнуром…