- Вот это любопытно послушать! И вообще, у меня к вам три дюжины вопросов, не меньше.
Верзин тихонько засмеялся: за все это время, после того как к нему вернулось сознание, он засмеялся впервые.
- Три дюжины, говорите? Не много ли?.. О, я слышу гул мотора: значит, наши «дровосеки» возвращаются? Что ж, мальчик верно заметил: вечером у костра веселее.
Профессор Мороз поднял подвесной вместительный котел, ударил в днище ручкой столового ножа, и круглый медный сосуд загудел, словно колокол.
Профессор Мороз выглядел строгим и торжественным.
- Внимание, соратники и коллеги! - объявил он, подождав, пока заглох мотор полуторки.- Организуется бригада активистов. Ее название: «Приятного аппетита». Приступаем к чистке картофеля, дабы приготовить ужин. Сегодня у нас два повара: я и Антоша.
Парень в тельняшке - Антоша, Костик и Кудряшка разом выпрыгнули из кузова. Шофер принялся выгружать хворост, а Костя схватил ведро и помчался к Старой кринице за водой. Василий Иваныч вынул из кармана внушительных размеров охотничий нож и пристроился у котла рядом с профессором - чистить картофель. Вскоре над золотистым костром засиял медными боками котел, в воздухе потянуло тонким ароматом степного кулеша.
Уже смеркалось, и от поймы Донца легкими волнами шла прохлада. Белые, красные, желтые искры, роясь, взлетали в небо, и, провожая их взглядом, трудно было отличить эти летучие, раскаленные частицы вещества от звезд.
Лейтенант Бочка нахваливал повара:
- И до чего же вкусно вы готовите, профессор! Этот чудо-кулеш пахнет степью, дымком и травой зверобоем. Откуда у вас, профессор, такое редкостное мастерство?.. Или это заслуга лихого моряка? Впрочем, позвольте высказать догадку. Вам, конечно, известны давние сказы про чумацкую дорогу из степной Украины в Крым - за солью. Где-то на привалах, у колодцев или у ставков, чумаки выпрягали своих многотерпеливых волов и принимались готовить ужин. Что главное в дороге? Понятно, горячий, вкусный, с пшеном и картошкой, да на старом толченом сале, кулеш. Вон откуда ваше искусство, профессор,- с чумацких дорог! Такой степной кулеш, и правда, богатырскую силу таит в себе.
Августовские вечера быстротечны, и время дружного ужина пронеслось, как одна минута. Пожалуй, прав был Василий Иванович насчет богатырской силы, скрытой в кулеше: Верзин попросил помочь ему встать, придвинулся ближе к костру. Лейтенант не забыл прерванного разговора с геологом и, едва парень в тельняшке убрал котел, напомнил:
- Так, значит, Степаныч, про алмазы… Вы остановились на том, будто за самыми крупными из них непременно тянутся следы крови…
Анка шикнула на вертлявого Костю, шепотом приказала:
- Слушай.
Задумчиво глядя в огонь, где в грудах жара, будто в знойной дали, возникали ущелья, утесы, скалы, Верзин продолжил:
- Мы можем перечислить самые знаменитые бриллианты. Вот, например, «Орлов». Сейчас он - музейный экспонат, а во времена царей украшал русский скипетр. Вы знаете, что это за штуковина? Это красивая палка, или жезл, украшенный резьбой и драгоценными камнями. Та палка не просто дорогая, но еще и символическая: она была знаком царской власти. Ну, камень «Орлов», похожий на розу, и сделали набалдашником той дорогой палки.
Анка мучилась любопытством, ей не терпелось с вопросами, и она, робея, тоненьким голоском спросила:
- Где же тот камушек нашли?
Верзин качнул головой и улыбнулся:
- Камушек!.. За тот камушек граф Орлов уплатил четыреста пятьдесят тысяч рублей золотом. Зачем он это сделал? А чтобы преподнести подарок царице Екатерине. Вы только подумайте, друзья, сколько школ и больниц можно было бы построить в России на те деньги! Крепостные русские крестьяне умирали от голода и болезней. Емельян Пугачев и Степан Разин поднимали голодных на восстания против богачей, царские служаки казнили повстанцев на берегах Волги, тяжко стонала вся Россия, а любимчик царицы Орлов отсчитывал сотни тысяч рублей народных денег за бриллиант для царицы.