29
Анонимка. Преображение Емельки. Лихой Данила Гром. Фотоателье под охраной. Слово о наступлении. Номер тридцать семь.
Василий Иванович Бочка много слышал о черных делах гестаповца по кличке Бешеный Ганс. Однако встречаться с тем прохвостом ему не доводилось, даже фотографий «грозы района» Бочка никогда не видел. Люди, которые томились в местной тюрьме гестапо и которым чудом удалось вырваться на свободу, рассказывали, что Ганс Бруфт не расставался с плетью из воловьих жил с острыми проволочными шинами, и многие узники той тюрьмы после вызова к Бешеному Гансу были мечены жестокими шрамами.
В Донбассе, как известно, фашистские оккупанты чувствовали себя неуютно и потому карали всех без разбору. Шахтеры - народ отважный и упорный, оказалось, их не так-то просто сломить. Гестаповцы, тайные шпики, предатели-полицаи бесследно исчезали в глухих и почти обезлюдевших поселках. Тот же Бешеный Ганс дважды спасался бегством от народных мстителей. Не менее дюжины его прислужников-полицаев партизаны зарыли в оврагах и лесах меж Пролетарском, Лисичанском и Кременной. И ничего неожиданного не было в том, что пришел час, когда взяли «на мушку» на окраине Волчеяровки и Бешеного Ганса.
Можно понять Василия Ивановича, почему он не испытывал к фашистскому подонку ни малейшего интереса. Был Бешеный Ганс - не стало мерзавца, и что о нем вспоминать?
Но случилось неожиданное: пока лейтенант находился у Старой криницы, кто-то подбросил ему письмецо. Возвратись в свой временный кабинет в амбаре, Василий
Иванович заметил под дверью аккуратный бумажный треугольник. Поднял, прочел - ив глазах у него зарябило. «Неужели?..- прошептал он.- Неужели правда?..»
Письмо было кратким, в две строки: буквы, похожие на странных жучков, расползались в разные стороны. Начиналось оно с молитвы, а далее следовало: «Оглянись, начальник! По улицам нашего города бродит Бешеный Ганс».
Василий Иванович тяжело опустился на стул и принялся изучать письмо. Почему оно начиналось с молитвы? Может быть, его писал человек верующий? Почему этот человек пожелал остаться неизвестным? Не уверен, что сообщает правду? Как же он мог написать такое, если в трех километрах отсюда, в поселке шахты Мельникова, живет и здравствует отличный снайпер Данила Гром, который и отправил Бешеного Ганса в тартарары без пересадки?..
Василий Иванович снял трубку телефона. С минуту она похрипела, потом покашляла, и наконец нежный девичий голосок спросил:
- Кого вам, Василий Иванович?..
- Парторга шахты Мельникова Дубчака,- попросил Бочка.- Обязательно разыщите. Что, он на проводе? Прекрасно! Послушай-ка, Лукич: мне нужен Данила Гром. Дело срочное и важное. Пошли за ним, пожалуйста, пусть приедет ко мне.
Едва он положил трубку, как на пороге встал вымытый, подтянутый, причесанный Емелька.
Лейтенант кивнул ему и улыбнулся:
- Так держать Емеля! Больше внимания внешности. Не забывай, теперь ты мой помощник, представитель власти, значит, во всех отношениях должен быть образцом. Вот взгляни-ка на это письмо: интересуюсь, что ты, помощник, скажешь?..
От него не укрылось, как листок в руках Емельки затрепетал, а лицо мальчугана побледнело.
- Что я скажу? - тихо переспросил Емелька.- Скажу, что это неправда. Бешеного Ганса наши зарыли под Волчеяровкой. Снайпер Данила Гром, спасибо ему, бил без промаха. Значит, кто-то распускает злой слух…
Василий Иванович внимательно слушал и согласно кивал, а потом неожиданно спросил :
- Но вдруг это… правда?
- Попробуем проверить,- сказал Емелька, присаживаясь на свободный табурет.- Я должен вам доложить…
- Э, братец,- прервал его начальник,- если уж докладываешь, то встань как положено, руки по швам, голову повыше, плечи пошире, и каждое слово - четко.
Емелька вскочил с табурета, но заговорил все же горячо, сбиваясь:
- Про фотографию Петрунькевича… Дедушка Митрофан рассказывал, что фашисты вывешивали там, на витрине, свои морды. Бешеный Ганс тоже там красовался… Наша Кудряшка услышала про это и тут же спохватилась: а что, если в подсобке у Гаврилы Петровича уцелели - пусть рваные, мятые, запыленные - фотографии фашистов и полицаев? Отдельные куски можно склеить и переснять…
Василий Иванович даже засмеялся и, словно на футбольном матче, проскандировал:
- Мо-лод-цы!..
Емелька совсем осмелел и предложил:
- Я думаю, подсобку нужно охранять.
Бочка недовольно поморщился:
- От кого?..
- А если в городе еще прячутся полицаи? В чем их забота? Уничтожить свои следы. А их следы как раз и могут быть в подсобке.