- …Ты заставил меня, друг-приятель, поволноваться. Да и понятно: жду-жду, нету моего дозорного. Вот я и встревожился: может, что-то случилось? Пришлось отложить все дела и по твоим следам кинуться. А теперь вижу, вовремя пришел: пожалуй, тебе самому этот люк погреба и не поднять, а?.. Возьмемся покрепче обеими руками да разом… эх-х!..
Крышка поднялась над полом и встала вертикально, приоткрыв лестницу с довольно широкими ступенями, ящики и кадки в полумраке подземелья, а в самом низу, в двух шагах от нижней ступени, какую-то груду тряпья. Емелька не сдержался, тихонько вскрикнул - в той груде тряпья белело человеческое лицо.
Голос Василия Ивановича стал строгим:
- Только нервишки, малыш, держать в узде! Сейчас мы разгадаем эту загадку…
С легкостью, необычной для своей мощной фигуры, лейтенант скользнул по лестнице вниз, наклонился, чиркнул спичкой. До слуха Емельки донеслось изумленное восклицание:
- Вот те и на!.. Тетушка Фекла, да что тут приключилось?.. Почему это вы скручены веревкой, да еще кляп во рту?!
Емелька расслышал долгий, прерывистый вздох, снова хрипение, кашель и затем тоненький заунывный плач.
- Ладно, хозяюшка, успокойся…- приговаривал Василий Иванович, тяжело взбираясь по лестнице спиной вперед, неся на руках растрепанную тетку Феклу.- Разве плакать нужно, хозяюшка?.. Смеяться нужно!.. Самое главное - ты жива!..
Когда лейтенанту удалось опереться локтем о край пола, он вздохнул свободнее. Еще одно усилие - и тетка Фекла уже сидела на полу кухни, свесив ноги в погреб, а Василий Иванович медленно, с хрустом выпрямился во весь рост. В углу комнаты на шкафчике он заметил графин с водой и кивнул Емельке: тот схватил с подоконника кружку, наполнил ее и поднес хозяйке. Женщина жадно припала к ободку губами и, урывками переводя дыхание, выпила кружку воды до дна.
- Спасибо…- прошептала она сквозь слезы. И тут вдруг вспомнила что-то, вскинула руки: - Фонарик… Он дал вам фонарик!.. Выбросьте его, начальник. Фонарик - это смерть!..
Василий Иванович внимательно рассматривал обрывки тонкого плетеного шнура, который только что, освобождая хозяйку, изрезал ножом.
- Насчет фонарика, хозяюшка, прошу не беспокоиться. Лежит он на дне шурфа. Обронил, но не жалею. Так тому и быть!..
Она вытаращила глаза, в них перемешались испуг с удивлением.
- Вы… догадались?.. И нарочно обронили фонарик? А он, мерзавец, веселился: был уверен, что фонарик взорвется у вас в руке.
Лейтенант сложил обрывки шпура и сунул в карман.
- Соглашаюсь, Фекла, мне повезло. Но где же он, ваш квартирант? Не он ли связал вас и бросил в погреб?..
Она молчала, хмурила брови и комкала на груди платок.
- Вот и опять вы молчите,- сказал Бочка огорченно. - Что ж, позвольте хоть заглянуть в его комнату?
Она подняла руку, собираясь перекреститься, но передумала, только тяжко вздохнула.
- Гнев человеку кости сушит и сердце рушит,- изрекла она жестко.- Верно сказано, что прежде веку не помрешь. Но вот ума не приложу: как он узнал, что я к тебе ходила, начальник?.. Наверное, следил. Придется из дому уходить… беда! - И просяще глянула на Емельку: - Мальчик, еще водицы.
Емеля налил ей вторую кружку, а лейтенант тем временем вышел в коридор.
- Закрой ты, мальчонка, входную дверь на засов,- прислушиваясь, попросила хозяйка.- Злой человек - злее волка. Так и смотри, что объявится, жиломот!..
Засов был массивен и надежен, и Емеля подумал, что открыть эту дубовую дверь снаружи - дело далеко не простое. Закрыв дверь, пошел за начальником милиции.
Василий Иванович стоял у окна, с интересом рассматривая огромные ботинки, трогая пальцами высокие поперечные шипы на подошвах. Он кивнул Старшому и усмехнулся:
- Какая находка!.. И обрати внимание: в этом ботинке еще один, как будто в галоше! А теперь припомни: во времянке у Митрофана Макарыча след на земляном полу… не от этих ли шипов?
Емелька выпалил одним духом:
- И на берегу речки. И на кургане!..
Лейтенант взял из шифоньера измятый лист бумаги, аккуратно завернул ботинки и возвратил на полку, прикрыв дверцу.
- Что будем делать, а, дозорный? Человек с корзинкой, в которой травка и цветочки, очень опасен. Преступник вооружен, и мы должны…
- Задержать его,- уверенно сказал Емелька.
- Нет,- покачал головой начальник.- Пока рановато… Мы должны знать, что он ищет и что уже нашел, почему остался в городке, с кем связан. Полагаю, товарищ Емельян, тут сложный узел затянут, и нужно терпение, чтобы его развязать.
- Ясно,- деловито сказал Емелька.- То есть ясно, что еще многое… неясно. С чего начнем?