Матвей обернулся и, как они окружили Степана, так и их окружил отряд в двое больше. Войны были одеты в черное и среди окружающих сумерек казались тенями.
Мечники смотрели то на Степана, то на Матвея, то на неизвестных воинов.
- Кто ты? – спросил Матвей говорившего.
- Я тот, кто отправился дальше по своим и делам, и, как видишь, дела наши с тобой сошлись в одной точке. На одном человеке.
- Торговец?
- Называй меня как хочешь. Мне жаль твоего хозяина, но больше всех мне жаль тебя, ведь ты вроде как тут глава, так?
- Думаешь, испугать нас своим отрядом? – унывал Матвей. – За деревьями еще десяток стрелков.
Торговец рассмеялся.
- Прости, думал, что выучил ваш язык. Я думал, то число стрелков, что мы привязали к деревьям – три, а не десять. Мне еще многое предстоит узнать.
- Чего ты хочешь?!
- Мне нужен Степан.
- Ты его не получишь. Он мой.
- Ты разве не видишь сколько нас и сколько вас? У твоих солдат дрожат ноги, а у моих сердце бьется реже, чем стучат колени твоих воинов. Мы не боимся и нас больше. Вы напуганы до смерти, и вас меньше.
- Что же. Чтобы наказать лесоруба хватит и одного смельчака.
Матвей побежал к крыльцу, но упал возле первой ступени, подле головы Ивана.
- Слушайте, солдаты! – убирая духовую трубку, сказал торговец. – Вы можете уйти отсюда живыми. Забирайте друзей с самострелами, забирайте тело хозяина и уходите. Но этих двух, вы оставите нам, - указал он на Матвея и Степана. – Если нет – будет битва из которой вы не выйдите живыми. Спрячете мечи – уйдете, направите на нас – никто не узнает, где вас похоронили.
Мечникам хватило одной секунды, чтобы принять решение. Они спрятали мечи. Погрузили тело Ивана на одну лошадь, голову спрятали в большую сумку, нашли и развязали стрелков. Все это время воины-тени стояли неподвижно. Только торговец что-то шептал сам себе, словно говоря с кем-то невидимым и ходил вокруг обездвиженного Матвея.
- Зачем я вам? – спросил Степан торговца, когда мечники покинули поселок.
- Ах, мы одни, - огляделся торговец. – Честно сказать, мне ты не нужен, но ты пригодишься моему хозяину.
- Ему нужен лесоруб? Таких полно кругом.
- Ему нужен символ. Символ народного гнева. Ты и есть гнев. Чистая природная ярость. Я видел как ты отрубил голову одним махом – кровь стынет.
- Просто топор заточен…
- Да. Точно также и недовольства народа заточились об господский камень. А теперь этим лезвием можно перерубить пополам тот самый камень.
- Не понимаю…
- Слышал ты что-нибудь о Соломоне?
- Сладкоголосый какой-то орал нам в поселке, что он супротив царства пошел. Мол, на юге война может быть.
- Она уже идет, дорогой Степан. И нам нужен тот, кто вселит веру в народ. Тот, кто своим примером поднимет людей на борьбу.
- Я не воин.
- Я увидел обратное. Ты стоял против десятка мечников с одним топором. Это ли не поступок воина?
- Не хотел бежать. Некуда мне бежать.
- Да, твоя дочь. Я слышал. У Соломона кругом есть глаза и уши, не удивляйся. Даже такой великий человек, как мой хозяин не сможет вернуть ее из мертвых, но ты можешь спасти других невиновных. Других детей. Ты не единственный, кто пострадал от вседозволенности владык. Таких как ты много, но ты первый, кто пошел против.
- Пошел на смерть.
- Но ты жив, Степан! Жив! И благодаря тебе выживут сотни и тысячи детей. Сотни отцов возьмут в руки мечи на защиту детей от таких, как Иван. Стань символом, Степан! Будь первым, когда народ встанет стеной против угнетателя!
- Почем знать, что твой Соломон другой?
- Не мой, а наш. Он делает это для всех. Пойдем со мной и я покажу тебе, чего мы добились на юге. Там живут такие же крестьяне, лесорубы, каменщики, рыбаки, пахари. Все есть место в землях Соломона!
- А что с этим? – указал лесоруб на Матвея. – Мертв?
- Жив.
- Он не плохой человек. Верен как пес.
- Я знаю. Потому он еще жив. Он тоже может послужить благой цели. Соломон выбирает лучших, Степан.
Прости, Василиса, думал Степан. Я уже должен был быть с тобой, но не вышло. Сам на себя я руки не наложу, и не проси. Я тоже скучаю, но похоже останусь пока здесь. Мы увидимся, точно. Ты только жди. Там, где ты сейчас, ожидание не так томительно, как здесь. А я пока поживу. Если этот человек прав, и я смогу спасти таких же, как ты – я пока останусь.
Последний луч солнца змеей прополз между сосен и ужалил Степана в глаз. Поселок скрылся во мраке. Воины-тени словно растворились в воздухе.
- Идем?
- Да.
- Скажи, Степан, а ты не против нового имени?