– Что это ты такой рассеянный, а? – на широком личике этой прелестной девочки вновь появилась улыбка и мальчик смутился.
– Молчишь? Язык проглотил, что-ли? Или мечтаешь?
– А откуда тебе знать, что я мечтаю? – спросил он, не зная, что ответить.
– Да это видно за версту! Ходишь себе, с поднятой головой, ворон крикливых считаешь…
– А ты… ты умеешь мечтать? – робко поинтересовался он.
– Умею…
– А о чём?
– Не скажу. Я ведь пока тебя не знаю. А ты… ты, если хочешь, мечтай. Мечта – это хорошо! Она – ну вот как этот воздушный шарик… Когда он есть, ты к нему привыкаешь и перестаёшь замечать. Он кажется ненужной игрушкой. Совсем бесполезной. А когда он умрёт…
– Кто умрёт? – перебил её Нико. Теперь он уже совершенно ничего не понимал.
– Шарик… Я знаю… У меня уже так было однажды… Он когда-нибудь обязательно лопнет. Вот нарвётся на колючку и лопнет. Или улетит ввысь, к небесам, если отпустить ниточку. Вот тогда понимаешь, как тебе его не хватает… – её личико вдруг стало таким печальным, что Нико стало по-настоящему жаль её.
– А где ты живешь, мальчик Нико? – вдруг спросила она с живым интересом. – И что делаешь?
– Живу там, – он махнул рукой, указывая на край села. – А ещё помогаю родным, работаю подпаском. Вместе с чабаном гоняю княжеских овец, чтобы стадо не разбредалось по долине, и не терялось на горных склонах… чтобы овцы волку в зубы не попались. А ты?
– Я пока не работаю. Но скоро, как закончится ртвели, буду помогать маме делать пеламуши и чурчхелы.
– А где твои родители?
– Отца у меня нет, а мама трудится в барской усадьбе… Ладно, мальчик Нико. Мне надо домой. Приходи ещё! – она нежно помахала ему своей ручкой и весело побежала к покосившемуся набок деревянному дому.
Он, провожая взглядом маленькую Иамзэ, вдруг вспомнил, что бродит уже целый день, а дома, должно быть, мама волнуется…
Матушка действительно стояла у калитки, дожидаясь сына.
– Куда же ты пропал, мечтатель мой неисправимый!
Он бросился матери на шею, рассказал, что узнал и увидел за день, мол, у каждого в нашем селе есть мечта. И у детей, и у взрослых, и даже у худющего, но очень выносливого ослика…
– А ты у меня спроси, сынок, о чём я мечтаю… – она ласково глянула на Нико.
– О чём, дэдико?
– Я мечтаю о том, чтобы ты вырос и стал хорошим, уважаемым человеком. Чтоб семья у тебя была большая и дружная…
– А что я должен делать, дэда, чтобы меня уважали?
– Не отлынивай от работы. Уважай старших и помогай им всегда…
В тот вечер Нико долго стоял у калитки и глядел вверх, в звёздное небо. Солнце давно зашло, унеся с собой свои яркие краски. А возле реки появился туман, который неторопливо начал застилать всё вокруг.
Он вдруг предался воспоминаниям, вспомнил о монастыре Святой Нино в Бодбе, что находится недалеко от Мирзаани, и куда он, маленький Нико, пройдя пешком через лес, недавно наведался, не спросив разрешения у матери. Красота тех мест поразила его. Цветники, ухоженные лужайки, церковные постройки, подсобное хозяйство, виноградники, целебный источник. Но самое главное – он узнал, что здесь покоились останки Святой Нино – просветительницы Грузии. Здешний старый монах-отшельник, заметив интерес мальчика, поведал ему о жизни Святой Нино из Каппадокии. Он рассказал, что главной целью, которую возложила на Святую сама Богородица, было просвещение Иверии, потому-что Иверия – это первый удел Божией Матери. Господь являлся Святой Нино в видениях и благословил её на подвиг, а Дева Мария вручила ей крест из виноградной лозы. Так она и попала в Бодбе, где на вершине горы разбила палатку и поселилась в ней, неся свою веру человечеству и помогая людям, излечивая их от различных недугов. Среди спасённых ею была и царица Нана, которая уверовала вместе со своим мужем Мирианом, а вскоре и весь грузинский народ принял христианство в реке Арагви у Мцхеты. Когда Святая умерла, царь Мириан повелел перевезти её мощи в древнюю столицу Грузии – Мцхету. Пара волов и 200 человек не смогли сдвинуть с места карету с её телом. Тогда царь приказал захоронить её на том месте, где стояла её палатка, а уже перед своей смертью наказал жене, чтобы она половину казны отдала на возведение храма над могилой Святой. В 17 веке кахетинский царь Теймураз I открыл в монастыре духовную семинарию с самым большим в стране собранием религиозных книг и школу живописи. Больше всего маленького Нико поразили фрески храма. Видимо, именно они и разбудили в нём художника…
Той ночью он спал, свернувшись в клубочек, и на его губах блуждала слабая мечтательная улыбка. О чём он думал? О прелестной Иамзэ, что повстречалась ему сегодня и улыбкой своей покорила его маленькое сердце? Или о том, кем он станет, когда вырастет?