— Ты такая красивая, малышка! Надо только волосы уложить… Хочешь, помогу?
— Ну, если эльфийской принцессе угодно так поступить, то кто я такая, чтобы мешать?..
— И это правильно, — польщённо улыбнулась она.
Пока Ранитиэль расчёсывала мои волосы и заплетала их в косички, я решилась спросить:
— О чём ты хотела со мной поговорить?
Молчание.
— Я задам один вопрос. И хочу услышать на него честный ответ. И никаких «не знаю». Договорились?
— Не знаю, — честно ответила я.
— Кати, я серьёзно.
— Так и я серьёзно! А что за вопрос?
— Ты любишь Жана?
Я запнулась. Память услужливо прорисовала образ сероглазого воина. Принцем я его так и не смогла представить — просто привыкла, что он воин, воевода. Вот он уступчиво и нехотя играет со мной на Николь–Холмах, и потом мы едем на вороном жеребце в Общину. А вот проказливо утягивает выпечку — то ли от любопытства, то ли от голода. Сладкая, не любит ведь, — я же не знала!.. А вот он мне снится каждую ночь, сероглазой тенью приходя во сне, и шепчет самые тёплые, самые нужные слова.
— Ты так улыбаешься… Совсем не та Кати, что собиралась на помолвку с владыкой.
— Рани, почему ты спрашиваешь? — я и правда улыбалась. Мне было тепло от воспоминаний о нём, и ещё теплее знать, что он рядом — за этой дверью.
— Просто хочу знать правду. Для меня это важно.
Я набралась то ли наглости, то ли смелости и спросила в ответ:
— А ты его ещё любишь?
Она вздохнула и, помолчав, ответила, доплетая одну из тонких косичек:
— Это уже не важно. Я помогла ему с порталами, когда он попросил. Видела, как он страдает и насколько тяжело ему просить о помощи у меня. Он вообще редко что у кого просит. Упрямый слишком. Жан любит тебя, и глубоко в душе мне больно это осознавать. Но ты удивила меня. Когда спасла жизнь дракона и ловца — обоих! И когда сумела защитить меня и себя от этого жирного борова… Я ведь видела, как ты гоняешь его по комнате. Вся в огне, с вертикальными зрачками, что–то шипя и рыча на своём языке, — истинная дочь драконов! Только не думай, что Кирмегетт понял хоть слово… Пришла в сознание, но пошевелиться не могла — голова раскалывалась от боли.
— Значит, видела и то, что я не смогла обжечь Жана…
— И это тоже. Я хочу, чтобы ты понимала ценность этого выбора. И признала его, хотя, как я поняла, ты мало что выбирала реально. Я видела, какими глазами он на тебя смотрел тогда… И если у меня ещё была надежда побороться за него с тобой, не скрою, то теперь… Мне сложно сказать это, но я должна. Спасибо, что защитила меня тогда. Я этого не забуду.
Я развернулась к ней, вставая.
Как же больно было осознавать, что стала помехой на пути чьего–то счастья. Я представила себе, что бы я почувствовала, если бы смогла уйти, уступить ей… И поняла, что не смогу. Я ведь тоже долго ждала. Мучительно долго. И расстаться со своим счастьем теперь было бы безумием!
— Рани, мне жаль, что у вас так вышло, — я говорила тебе это тогда, не зная, о ком ты рассказываешь, говорю и сейчас. Я тебе искренне и от всего сердца сочувствую. И я верю, что такая чудесная эльфийская красавица найдёт себе партию ничуть не хуже. Но ведь и я не виновата в том, что рядом с ним я, а не ты. Это не моя вина, и не моя ошибка. Ты спросила, люблю ли я его? Наверное, я могла бы сейчас улыбнуться и сказать, что, мол, забирай его себе… Однажды я уже так поступила ради другой девушки. Но сейчас я этого сказать не могу. Я живу им, дышу им. Я не готова потерять его снова. Мне больно от этой мысли. И я сожгу любого, кто посмеет причинить ему вред, несмотря на то, что он самодостаточен и способен защитить нас обоих. Ты это хотела услышать?
— Спасибо, — она благодарно улыбнулась. — Теперь я знаю, что он в надёжных руках. Драконы своих не бросают.
— Это ты сейчас к чему про драконов?..
— Посмотри в зеркало, поймёшь.
И я посмотрела. В отражении была всё ещё я, вот только глаза были ярко–зелёными с желтоватым оттенком. И вертикальными, во всю радужку, зрачками…
— Я не понимаю… — растерянно обернулась на неё. — Я же не голодная…
— А Леонелль сверкает своими голубыми прекрасными глазками только когда голоден?..
— Когда рассержен, или когда читает мысли… При частичной или полной боевой трансформации… Подожди, но он же не драккери!