Наконец-то армии Донбасса удалось подобраться поближе к заводу «Азов-сталь», в самое сердце зла попасть. Долго петляли они по мрачным, наполненным болью и страхом коридорам. Казалось, что вон там, за поворотом, стоит и жаждет мести чья-то невинная, зверски вырванная из плоти душа. Эта тишина, готовая каждую секунду разорваться предсмертным криком, оглушала и воскрешала в памяти все страхи одновременно. А вот и они, пособники смерти… Много их было, но наши смогли! Отбили! Вырвали корни цветущему дереву фашизма и жестокости. Казалось, всё. Нечего им больше оставаться в этом страшном месте, наполненном стонами потерянных душ…
Вдруг в слабом, мигающем свете, позволяющем видеть только очертания, промелькнула тень. Выстрелить бы, но, что если это окажется одна из выживших после всех мучений жертв? Единственная лампочка, так жадно и долго боровшаяся за жизнь, сдалась и погасла. Наступила полная темнота. Зрение, обостренное до предела, не воспринимало даже силуэтов. Никого видно не было, но каждый из них точно знал: они тут не одни. Кто же этот человек? Или не человек?
— Товарищ капитан, разрешите выстрелить — прозвучал шепот, который парень больше почувствовал, чем услышал.
Если бы ни его интуиция, давно бы дал приказ стрелять. Но сейчас-то он точно знал: стрелять нельзя.
— Да погоди ты стрелять. Не враг это нам.
Тусклый свет воскресшей лампочки вернул способность видеть. Лучше бы не возвращал. Прямо перед ними, на расстоянии вытянутой руки, стояла женщина, а точнее то, что от нее осталось. Когда-то белое платье в синий цветочек сейчас было всюду покрыто кровавыми пятнами и лоскутами прикрывало тонкие, иссушенные ноги с прожилками опустевших вен. Кровавые струи, сочившиеся из страшных ран по всему телу, оставленных после страшных пыток, стекали вниз и тихо, как слезы, бились о пол. Даже волосы, когда-то вьющиеся и светлые, не могли спрятать от глаз того следа, что тянулся ото лба к затылку и давал понять, что женщина уже не жилец. Бог знает, что с ней там еще творили. Лучше и не знать.
— Держитесь, мы сейчас! Сейчас мы отнесем вас к доктору — бросились солдаты к бедняге.
Женщина, все это время стоявшая спиной, обернулась. Взгляд пустых, черных глазниц коснулся сердец леденящей иглой ужаса и боли.
«Прям как мертвая!» — мелькнуло в голове у каждого, но все-таки, не призрак же она. Их вообще не бывает, хотя обстановка такая, что самое время поверить в их существование.
— Доктор мне уже ничем не поможет. Если бы раньше, в две тысячи пятнадцатом меня нашли, не осталась бы моя дочка сиротой, — сказала женщина и грустно улыбнулась.
Вышло жутко.
— А вот вы поможете. Привязана я теперь к этому месту, не могу уйти на тот свет, пока убийца мой жив. Жизнь он у меня отнял. Зверски отнял. Мести хочу. Хожу теперь по земле призраком, тех, кто сможет отомстить за меня, ищу, тем, кто не допустит такого больше, помогаю.
Кого же эта бедняга ему напоминает? Вспомнить бы. Женщина, словно почувствовав невысказанный вопрос, уставилась на него невидящим взглядом и провела дрожащей, окровавленной рукой перед лицом.
— А так узнаешь?
Точно вопрос прочитала. Увидела в мыслях невидящим взором.
— Вижу же. Так я вам гораздо больше нравлюсь. Но уж простите. За много лет я научилась принимать человеческое обличие, но в этом месте моя истинная натура все равно берет свое.
Она начала на глазах меняться и снова стала тем, что оставил от нее жестокий палач. Парень аж поморщился. Словно сам побывал на том месте и сам пережил все то, что довелось пережить этой бедной женщине.
— Помогите мне. Не могу так больше. Уйти хочу. Отомстите за меня. Вы даже не подозреваете, кто прячется здесь, в глубине этих стен и коридоров. Вы только его помощников уничтожили. А самый главный остался убивать и искать себе новых союзников.
— Мы поможем вам! — солдаты согласно закивали. Они тоже видели и слышали ее.
— Можешь нам рассказать, как найти убийцу твоего? — обратился командир к женщине, на лице которой появилось что-то новое, чего раньше не было: надежда.
— Рассказать не могу. Слишком уж запутано тут все. Но показать могу.
Не дожидаясь ответа, она взяла парня за руку, на котором был ее подарок и заглянула в глаза.
Вмиг сознание закружилось и реальность начала теряться в этом бешеном водовороте. Боевые товарищи куда-то исчезли. Свежие следы от выстрелов на стене начали затягиваться, как затягивается рана на живом существе. Крик! Он услышал крик. Перед ним кто-то тащил бедную женщину за светлые, вьющиеся волосы по шероховатому полу, стирая кожу в кровь. Пошатываясь, он бросился к ней на помощь. Бежал, как мог, но догнать так и не получилось. Выстрелы раздавались в воздухе гулким эхом, а тот, кто тащил пленницу до тщательно замаскированной двери, даже не оборачивался. Там пахло кровью и смертью. Он хотел не смотреть, не видеть, не знать. Пытался забыть увиденное, рвался на помощь, но между ними была словно стеклянная стена, о которую он бился, пытался что-то сделать, но ничего не получалось. Крик оглушил его. Голова закружилась и все исчезло.