— У меня есть ещё одна новость… Подозрения подтверждаются. Появился четвёртый Спящий.
— Да что Вы! И он может помешать нам?
— Я пока не готов ответить на этот вопрос… Патриарх, по крайней мере, весьма воодушевлён происходящим. На днях, как я уже докладывал, он прибывает сюда. Мирные переговоры между Великими Княжествами…
— Сможете воспрепятствовать? У Вас карт-бланш, напоминаю Вам!
— Я держу ситуацию на контроле. Времена изменились, друг мой. После смерти старика, Патриарх остался в одиночестве. Пара дряхлых пенсионеров и баб — это все, на кого он может положиться. Так что, Церковь будет отстранена от скорых событий. А когда вы установите контроль над Княжествами… Что же, победителей не судят!
Второй всадник вытащил флягу из-за пояса, шумно прихлебнул из неё:
— Спящий… Если он хотя бы наполовину так силён, как про него рассказывают…
— И ещё одно… Он — Повелитель.
Собеседник выронил флягу в снег:
— Вы уверены?
— Я лично имел возможность убедиться.
Снова раздался звук рога, на этот раз охота прошла куда ближе. Второй всадник оглянулся, и я увидел аккуратную бородку-эспаньолку и крупный нос со шрамом на переносице. Он придержал волнующегося коня:
— Вы уверены, что сможете с ним справиться?
Первый пожал плечами:
— Так или иначе, мой друг. Вы не представляете себе даже, насколько Повелитель силён и как может быть нам полезен. Так что, не имеет смысла уничтожать его. Наоборот. Имеет смысл использовать его в наших интересах. Или, по крайней мере, отодвинуть его в сторону от игры, пока партия не будет окончена.
— Ну, Вам виднее… Охотники приближаются… Прощайте!
Второй всадник поддал коню под бока и скрылся под кронами деревьев. Первый же не спеша развернул свою лошадь и уехал по тропинке обратно.
Ненадолго воцарилась тишина. Я посмотрел на овчара, который медленно выбрался из своего укрытия и теперь нервно нюхал воздух, прислушиваясь к звукам погони. Осторожно спустился вниз, поставил винтовку к дереву и, повинуясь странному импульсу, протянул руку к животному. Кольцо на пальце засияло, и я вдруг услышал какой-то неразборчивый голос в своей голове:
«— Чело… Чело-век! Вррррр-рагг?»
Пёс снова наклонил немного голову, с опаской принюхиваясь к моей руке. Я приблизился к нему и осторожно раскрыл ладонь. Жаркий и влажный нос уткнулся в неё, лизнул светящееся кольцо. Умные зелёные глаза взглянули в меня снова:
«— Повел-литель… Не вррр-раг!»
Овчар внезапно отпрыгул в сторону и через миг скрылся в зарослях у меня за спиной. Я оглянулся, но только исчезающий пар от лёгкого следа на траве напоминал о нём. Позади послышался топот коней и на опушку ворвались разгоряченные охотники.
— Молчун! Ну что ж ты так! — проревел князь, — На тебя же вожак шёл!
Я оглянулся, посмотрел на хмурую Ворону, на озадаченного секретаря и раздражённого Врановского-Тихого:
— Я никого не видел!
Глава 16. Ночной гром
Несмотря на полное отсутствие Силы и способностей к управлению ею, ученые Альянса освоили производство различного оружия на его основе. Самым дорогим и редким артефактом такого типа является силовая мина СМ-3. Принцип её действия прост: внутри небольшого пространства в отдельных трубках с порохом находятся три полностью заряженных Зерна Силы. Три детонатора одновременно приводятся в действие с помощью часового механизма, нажимного рычага или шнура дистанционного устройства подрыва. Зёрна после детонации летят друг навстречу другу и встречаются внутри небольшой сферы, обработанной особым образом. Взрыв такой бомбы примерно равен десяти килограммам обычного бездымного пороха. Несмотря на простоту конструкции, повторить её пока что никто не смог. Стоимость такого заряда оценивается в несколько десятков тысяч жевелок, и, в любом случае, купить в магазине его не получится.
(Энциклопедия Ядерной Эры. Издание 3-е, дополненное. Святоч, 38-й год Я.Э., типография Патриархии СПД).
Патриарх машинально перемешивал ложкой остывший суп. Его выцветшие глаза смотрели прямо перед собой, на пустой длинный стол. Блестящие пылинки медленно плыли в холодном воздухе, словно наслаждаясь теплотой майского солнца. Служка плавным движением подлил взвар в глиняный стакан и так же медленно отошёл обратно в тень.
И вдруг, пылинки, все разом, дёрнулись в сторону. Старец обратил свой взгляд к входной двери, которая внезапно, со скрипом распахнулась. Под своды монастырской столовой быстро просеменил молодой Видящий, с поклоном опустился на одно колено и, склонив голову перед Патриархом, передал ему кусочек бумаги:
— Ваше Святейшество! Только что получена телепатограмма из Крысятника!
Служка шагнул вперёд, взял листок бумаги и раскрыл его. Провёл левой рукой по шершавому тексту, отчего бумага заискрилась голубоватым сиянием:
— Яда нет, Ваше Святейшество!
Молодой монах возмущённо уставился на невозмутимого служку, затем, склонив голову, дождался благословения и, попятившись к двери, покинул зал.
— Прочитать?
— Я сам. Не слепой пока что, — недовольно буркнул Патриарх, — Свечу лучше зажги.
Служка споро убрал едва тронутые блюда, поставил горящую лампу на стол:
— Принести письменный прибор?
— Иди пока, — отмахнулся старик-гигант и углубился в чтение.
Где-то за окном процокала лошадь, протарахтела телега. Едва слышное бормотание братии, которая молилась в соседней зале, мягким гулом наполнило кирпичные своды. Пару раз ударил колокол, отмечая очередную четверть часа.
Наконец, уже трижды перечитав текст, Патриарх выпрямился и позвонил в колокольчик:
— Игнат!
Служка неслышно появился сзади:
— Ваше Святейшество?
— Кто из епископов сейчас в Святоче?
— Только Граф. Ну, и госпожа Алиса, но она так и сидит в Башне Молчания. Остальные отсутствуют.
Гигант протарабанил по столу пальцами и кивнул на сообщение:
— Посредник сообщает, что мирные переговоры подготовлены. Совет города гарантирует безопасность, Медведи и Орлы пришлют своих представителей. Просят моего присутствия. Собирай посольство, послезавтра выдвигаемся. Пусть Граф займётся подготовкой.
— А кто останется во главе Святоча?
Патриарх поднялся, поправил панагию:
— Если меня будут спрашивать, я у Алисы…
Самая дальняя башня. С облупленным куполом и слегка потрескавшимися белыми стенами. Здесь не было караула, как у башни Инквизиции. Здесь не пахло химикатами и не спорили юные монахи-Видящие, что топтались у научного корпуса. И не носилась по мостовой стайка детей-послушников, вчерашних сирот-изгоев, учеников школы ордена Спящих.
Лишь пара ворон поклёвывала молодую травку у стены, недобро зыркая по сторонам, да одинокий дворник с шелестом мёл и без того чистую мостовую у крыльца. Он цепко глянул на посетителя, легко, не по возрасту, согнулся в поклоне и продолжил свою работу, иногда посматривая по сторонам.
Патриарх, по-старчески кряхтя, поднялся по пыльным, щербатым ступеням и постучал посохом в старинную дверь. Приоткрылось оконце, монахиня в коричневом платье открыла дверь и присела почтительно:
— Ваше Святейшество…
— У себя?
Та кивнула, не поднимая взгляда. Старик привычно осенил монахиню святым кругом:
— Не отвлекайте нас…
Он прошёл дальше, по витой лестнице, миновав три площадки и три небольшие двери, закрытые наглухо. Наконец, путь ему преградила кованая дверь. Патриарх толкнул её, и скрип давно не смазанных петель резанул воздух, подняв за окном в воздух стаю воронья.
— Алиса…
Тонкая фигурка в фиолетовом балахоне медленно отвернула голову от окна:
— Лёшка…
Он прошёл вовнутрь, склонив голову, чтобы не удариться о низкий косяк двери: