222. Когда Тор, сын Ареса, увидал поражение своих спутников, то решил про себя, что тот, кто их побил, не был ни монахом, ни рыцарем, но дьяволом, которого не берут копье и меч, ибо нельзя было и помыслить о том, что это дело рук человеческих. "Но я должен сразиться с ним, чего бы мне это ни стоило". И он пришпорил своего коня, чей топот был подобен грому, а Тристан, увидев его, приготовился к бою. Тор нанес удар Тристану и сломал копье, но Тристан даже не покачнулся, а в свою очередь ударил Тора с такой невиданной силой, что подпруга и нагрудный ремень Торова коня лопнули, а сам он вместе с седлом меж ног кубарем перелетел через круп, а ведь был он одним из лучших бойцов в земле Логр. И, увидев этот могучий удар, спутники Тора даже засмеялись, говоря меж собою, что никогда не встречали они столь искусного в бою монаха или аббата, как этот, сам же Тор, грохнувшись оземь, был потрясен еще более, нежели все остальные. Однако он сразу же вскочил на ноги, но в схватку больше не полез, а лишь поднял седло и, водрузив его на спину коня, взял его под уздцы и отвел к своим товарищам.
223. Когда Тристан понял, что Тор больше не намерен сражаться, то был он весьма удивлен, ибо считал его самым сильным и стойким из всех своих противников. Он приблизился к нему и сказал: "Достойный рыцарь, нам следовало бы продолжить бой, ибо то, что я сбросил вас наземь, отнюдь еще не победа над вами. Случилось это не по вашей немощи, а оттого, что слабы подпруги у вашего коня. Знайте, что я почитаю вас сильнейшим и искуснейшим противником в игре на копьях". Когда Тор услышал учтивые речи Тристана, он ему ответил: "Мессир, не буду я больше биться с вами ни на копьях, ни на мечах, уж лучше пребывать мне в позоре, как моим товарищам, ибо ни подпруга, ни нагрудник моего коня не выдерживают ваших ударов, да и не по душе мне биться с вами". — "Ну, что же, как вам будет угодно, я благодарен за откровенность, но скажите мне, как ваше имя, если мне дозволено это знать?" — "Мессир, — ответил тот, — имя мое — Тор". — "О. Тор, — воскликнул Тристан, — милый друг мой, я счастлив свести с вами знакомство, доблестный рыцарь!" И Тор его спросил: "А как ваше имя, сеньор приор?" — "Поверьте, — ответил Тристан, — сейчас я не могу назвать себя, но прошу вас считать меня преданнейшим вашим другом". И Тор ему ответил: "Раз уж вы не можете назвать свое имя, делать нечего, но прошу вас, скажите, не знаете ли вы чего-нибудь нового о доблестном рыцаре Ланселоте, ибо мы разыскиваем его". — "Клянусь богом, мессир, — сказал Тристан, — я знаю, что он жив и в добром здравии". — "Тогда скажите мне, — спросил еще Тор, — известно ли вам, где он сейчас и как его найти?" — "Я вам советую, — ответил Тристан, — не ехать дальше, ибо только напрасно потеряете время, но возвращайтесь назад, и вы скорее разыщете его там, откуда едете, чем в другом месте, а больше я ничего не могу вам сказать".
224. С этими словами повернул Тристан коня и подъехал к Ланселоту и к монаху из аббатства Оливье Вермейль, и они пустились в путь, оставив пятерых рыцарей сидеть на месте. Так ехали они весь день без единого приключения по лесу, где и остались ночевать. Пятеро же рыцарей, со своей стороны, потолковав, решили вернуться к королю Артуру, как им и посоветовал храбрый монах. И больше я о них говорить не буду, а вернусь к моему повествованию; скажу лишь, что они достигли Камелота и, представ перед королем Артуром, рассказали ему и всем прочим чудесное приключение с тремя монахами, чем всех их весьма поразили.
XVIII
225. Как Тристан и Ланселот встретили у источника доблестного Блиобериса Ганского, который сопровождал девушку. И как Ланселот сперва сразился, а потом познакомился с ним ко всеобщей их радости.
226. Итак, согласно преданию, монахи эту ночь провели в лесу, а наутро пустились в путь и ехали до девяти часов. И тут приметили они рыцаря, который, сидя у источника рядом с дамой, вел с нею беседу. Когда рыцарь увидел монахов, вооруженных копьями и щитами, он вскочил на ноги, сел на коня и, взяв копье и щит, сказал своей даме: "Оставайтесь здесь, а я запрещу этим монахам подъезжать к источнику, иначе они узнают вас, и подумают о вас худое". И девушка сказала ему, что сделает, как он просит, и будет лишь наблюдать за ним. Тогда ринулся рыцарь на монахов, а Ланселот, увидев это, сказал другу своему Тристану: "Вот увидите, этот рыцарь сейчас запретит нам приближаться к источнику". — "Откуда вы знаете это?" — спросил Тристан. "Так мне кажется", — ответил Ланселот. "Ну, раз вы не знаете этого наверняка, давайте подъедем поближе к источнику". И Ланселот согласился с ним.