Мередит поднесла скатерть к глазам, чтобы рассмотреть поближе мелкие стежки, и вдруг поняла, что по краю были вышиты кельтские буквы, которые складывались в слова, в свою очередь образовывавшие предложение. У нее перехватило дыхание.
Найдя начато вышивки, она принялась медленно читать вслух слова, а когда прочла всю кайму до конца, ей стало ясно, что это была история молодого конокрада, который избежал повешения, женившись на некрасивой дочери лэрда.
Имя лэрда — Дункан Макрей, имя вора — Питер Синклер. Но как это могло быть?
Мередит принялась читать дальше. Вышивала узор, видимо, не кто иная как некрасивая дочь лэрда, и поэтому следующие строчки оказались более мрачными. Вскоре после того как она вышла замуж за вора, ее родители умерли, а вор убил ее брата — законного наследника — и завладел землей и замком.
Замком Даниган. У Мередит начали дрожать руки. Питер Синклер очень скоро очистил землю, которую занимали главным образом Макрей. Деревню разграбили и сожгли, а на этом месте стали пасти огромные стада овец.
Уронив край скатерти, Мередит сидела и думала о том, что Энгус Стюарт не лгал. Если то, что вышито на скатерти, верно, один из Синклеров и вправду украл замок и землю у Макреев, и тогда Йен не является владельцем замка.
Но если Питер Синклер завладел землей с одобрения правительства, как это часто бывало в старые времена, тогда у жителей деревни нет прав на землю в случае отсутствия документа, свидетельствующего о том, что они купили эту землю у Синклера.
Девушки была ошеломлена. Недаром, оказывается, Макреи ненавидят Синклеров. Даже она почувствовала себя оскорбленной.
Стоп, все эти события произошли двести лет назад, напомнила она себе. Пора бы уже двум кланам помириться.
Мередит наклонилась, чтобы перевести оставшиеся слова. Ей было ясно, что жена Питера Синклера его ненавидела:
Кровная вражда. До недавнего времени здесь проливалась кровь. Неужели эта земля проклята? Мередит никак не могла отделаться от этой мысли. Она вспомнила утверждение, будто приход Энгуса Стюарта был проклятием. Как же трудно изменить умонастроение этих упрямых шотландцев и помирить их!
Ее взгляд упал на последние два слова вышивки: Меган Макрей. Мередит почти физически почувствовала боль этой некрасивой девушки.
И тут в ее голове возникла неожиданная идея. Прокляла всех девушка из клана Макреев. Но может, другая девушка из того же клана снимет это проклятие?
Настроение Йена, когда он покидал Корридан, было не из лучших: Мередит хотя и дала ему надежду, но практически ничего не последовало за этим: прошло три дня с тех пор, как он сделал ей предложение, а она все еще колебалась. Йен понимал: ее смущает столь скорая свадьба; зато сам он был абсолютно уверен, что именно эта женщина может составить счастье его жизни.
Вдобавок к тому, что Мередит считала их соединение слишком скоропалительным, она твердо стояла на том, что разногласия между кланами должны быть устранены до свадьбы.
— О какой счастливой жизни может идти речь, — убеждала она его, — если наш брак не признают члены наших кланов.
С этим Йену трудно было спорить. Сначала объединение Макреев и Синклеров казалось ему абсолютно невозможным. Потом Мередит поделилась с ним легендой, вышитой на скатерти, и предложила план, который поможет разрешить проблемы обоих кланов и не поддаться на уловки Энгуса Стюарта.
Йен нажал на акселератор, и его машина стала взбираться по крутой дороге, которая вела из деревни. У него оставалось время лишь на то, чтобы доехать до Крэгмонта и встретить там гостя, которого никто, особенно Мередит, не ожидает, а потом вернуться и поспеть на общее собрание, запланированное в церкви.
Через полтора часа автомобиль остановился перед входом в церковь. Сердце Йена неожиданно сжалось: удастся ли?
Он повернулся к сидевшему рядом с ним человеку.
— Пожелайте мне удачи, достопочтенный.
В церкви впереди всех стоял Роберт Макрей, его сородичи заняли ряды скамеек справа. На левой стороне собралось небывалое число Синклеров. Группы не общались друг с другом, а у Макреев вообще был мрачный вид.
Йен глубоко вдохнул и направился к Роберту Макрею, чтобы приветствовать его. Но где же Мередит?
Прошло несколько минут, двери церкви открылись, и Йен увидел, как вошла его любимая женщина. Она была прекрасна, как никогда. Мередит распустила свои роскошные рыжие волосы поверх мягкого свитера из лиловой ангоры. Клетчатая юбка колыхалась вокруг ее щиколоток. Она смотрела на него с нескрываемой нежностью.
Следом за ней шел Энгус Стюарт. Йен с удовольствием отметил, как его циничная самоуверенная ухмылка сменилась удивлением и даже опаской, когда он увидел стоявших рядом вождей обоих кланов. Роберт Макрей пригласил Энгуса в церковь под тем предлогом, что жители деревни приняли решение, и тот появился в деревне, видимо, полагая, что оба дела у него в кармане: одно он решит в церкви, другое — в замке. Йен рассмеялся про себя: его дела точно будут сделаны, в этом можно не сомневаться.
— Послушайте, Синклер. — Энгус Стюарт оттолкнул Мередит и чуть ли не бегом приблизился к владельцу замка. — Что это вы здесь делаете?
Йен позволил ему подойти поближе, а потом холодно заявил:
— Прошу вас не кричать, мистер Стюарт. Вы находитесь в Божьем доме. Пожалуйста, садитесь.
Энгус остановился и грозно нахмурился.
— Какого черта…
Йен, бывший на голову выше Стюарта, прорычал в ответ:
— Заткнитесь, мистер, вы свое уже сказали. Настало время послушать других. — Молодой человек кивнул Мередит, приглашая ее подойти.
Когда он взял ее за руку, послышался ропот, и ему ничего не оставалось, как только надеяться на благосклонность провидения. Повернувшись к собравшимся, он сказал:
— Благодарю вас за то, что вы пришли сюда. Давно уже Макрей и Синклеры не собирались вместе в храме. — Йен подождал, пока стихли смущенные смешки. — Слишком давно и слишком долго враждовали наши кланы. Настало время прекратить это бессмысленное противостояние. Мы — Роберт Макрей, я и эта прелестная девушка — пришли сюда, чтобы просить вас положить конец вражде.
Мередит была глубоко тронута искренностью Йена и усилиями, которые он предпринял, чтобы выполнить ее желание. Она понимала, сколько ему потребовалось мужества и терпения, чтобы убедить Роберта Макрея собрать вместе оба клана. Никто из них не был уверен в успехе, но все сошлись на том, что настало время поговорить начистоту и убедить своих сородичей в бессмысленности дальнейшей вражды. Церковь была выбрана местом общей встречи не случайно — вряд ли кто-то решится на насилие в Божьем храме.
После заявления Йена сначала наступила тишина, а потом Мередит увидела, как многие подались вперед, чтобы лучше слышать; на лицах людей появились удивление, любопытство, но никто не посмел его прервать. С гордостью Мередит поняла, что Йен обладает способностью влиять на людей, умеет заставить их прислушаться к собственному мнению. За такого человека она, пожалуй, могла бы когда-нибудь выйти замуж.
Между тем Йен продолжал:
— Два столетия вражды стоили обоим нашим кланам крови наших братьев, а теперь эта вражда может привести к тому, что мы потеряем все, чем владеем. Этому… джентльмену, — Йен кивнул на Стюарта, с особой иронией подчеркнув последнее слово, — почти удалось использовать наши разногласия, чтобы украсть у Макреев деревню, а у Синклеров замок.