— Про-о-шу вас, фрейлейн…
Еле сдерживая бешенство, Кузнецов с трудом оттащил Клауса от кровати.
— Ну что вы привязались к несчастной девчонке? Зачем она нам нужна со своим кислым видом?
Мартин, не такой пьяный, как Клаус, понял, что от плачущей, забинтованной девушки веселья ждать не приходится, поддержал Зиберта и помог увести Клауса.
Лишь через полчаса Николай Иванович под предлогом, что ему рано вставать утром, выпроводил опасных, назойливых гостей. С облегчением выдохнув, прошел в комнату «Казачки».
— Все в порядке, Валя, можешь вставать.
Девушка сидела на кровати и, прижав руку к щеке, продолжала охать:
— Зу-у-бы!
Николай Иванович рассмеялся:
— Они уже ушли. Маскарад окончен. Давай я тебя размотаю.
— Зу-у-бы! Болят! По правде!
У изумленного Кузнецова опустились руки. Случилось, казалось бы, невероятное — у Вали Осмоловой от пережитой опасности и огромного нервного напряжения действительно впервые в жизни разболелись совершенно здоровые зубы!
…В условиях крайнего риска шестнадцать суток проработала Валя «Казачка» в квартире Ивана Приходько, передав за это время по радио много ценной информации для советского командования. Однако оставаться в городе дальше для нее стало слишком опасно. Да и соседка Приходько по дому стала проявлять излишнее любопытство к «невесте» Николая. Валентину отозвали обратно в отряд.
…Об этом эпизоде Валентина Константиновна рассказала автору полвека спустя.
«Грачев удивил меня тогда не только своей находчивостью, но и товарищеской заботой. В отряде он мне казался очень уж сухим, даже суровым. Всегда подтянутый, ровный, он держался со всеми очень сдержанно. Личных друзей в отряде у него не было, он всегда сохранял какую-то дистанцию между собой и другими бойцами. Весьма привлекательный объективно, как мужчина, он до этого у меня никакой симпатии не вызывал именно из-за этой своей сухости.
Теперь, спустя много лет я понимаю то, чего не могла понять тогда, будучи в сущности совсем еще девчонкой. Кузнецов постоянно пребывал в состоянии нечеловеческого напряжения и не мог себе позволить расслабиться даже в отряде, среди своих. Уж слишком трудно было бы потом снова преображаться в гитлеровского офицера. А в форме он был настоящий немецкий офицер, настолько убедительный, что я порой испытывала к нему неприязнь, словно забывая, что это не обер-лейтенант Зиберт, а наш товарищ, Николай Васильевич Грачев».
…После разгрома и пленения остатков группировки спешно произведенного в генерал-фельдмаршалы Паулюса (в телеграмме с поздравлением по этому поводу Гитлер недвусмысленно напомнил, что в истории Германии не капитулировал еще ни один ее фельдмаршал) Красная Армия перешла в наступление. Началось освобождение Кавказа, Верхнего Дона, Украины. Советские дивизии стали непосредственно угрожать немецким войскам в Донбассе.
В рейхскомиссариате Украины началось волнение, скорее похожее на панику.
2 февраля 1943 года «Тимофей» сообщил в Центр:
«Колонист» из Ровно сообщает, что в связи с приближением фронта, активными действиями партизанских отрядов… обстановка резко изменилась. Гарнизон объявлен в полной боевой готовности, всем офицерам и унтер-офицерам розданы автоматы и гранаты, в учреждениях установлены пулеметы, усилена охрана, беспрерывно летают самолеты. На станциях ходят только группами. Продовольственные базы, хозяйственные тыловые учреждения, семьи, негодные к фронту немцы эвакуируются на запад. На их место прибывают из Киева, других городов. В Ровно происходят массовые облавы, обыски, ищут оружие, партизан и дезертиров. На улице Белой ежедневно расстреливают подозрительных, целые семьи, разгружая таким способом тюрьмы. Прекращен прием посылок и писем… Кох 27 января прилетел в Ровно и в тот же день вылетел в Луцк, проживает там около аэродрома, там же и его канцелярия… На аэродроме в Ровно в восьми километрах от города у хуторов Малые Омельяны базируется более ста боевых и транспортных самолетов. В Луцке более трехсот боевых самолетов…»
В «активных действиях партизанских отрядов» принимала участие и опергруппа «Победители», впрочем, термин «группа» уже не очень подходил к подразделению, насчитывающему несколько сот обстрелянных бойцов.
Однажды от Довгера стало известно, что в Сарнах немцы оборудуют большой дом отдыха для офицеров действующей армии. Медведев приказал группе бойцов под командованием комиссара Сергея Стехова достойно встретить первый эшелон с отпускниками. Эшелон был сначала подорван миной, а затем подвергнут интенсивному обстрелу из пулеметов и автоматов.