Иванов вспомнил недавнюю шифровку Зорге и подумал, что он знает о «Рамзае» многое, а вот тот о нем — ничего. Впрочем, Михаил Иванович не был самолюбив, и свято исполнял наставления руководства: никоим образом не проявлять какого бы то ни было любопытства к агенту, держаться подальше от него.
Это требование относилось и к членам резидентуры Зорге. Он знал всех заочно, но никого лично. Правда, однажды жизнь свела его случайно с четой Клаузенов, Максом и Анной.
Как-то группа сотрудников советского посольства выезжала на экскурсию для осмотра жемчужины храмовых ансамблей Никко. В Японии бытовала поговорка: «Не говори красиво, если не видел Никко!»
Впрочем, для разведчиков посещение праздников и знакомство с местными обычаями, осмотр исторических памятников, это еще одна возможность изучения страны и установление знакомств как с японцами, так и с иностранцами. Именно там он и встретил Клаузенов. Они находились в другой туристической группе, и их окликнули перед посадкой в автобус.
История радиста резидентуры Клаузена и его жены была весьма не простой. В 1933 году после работы в Шанхае Рихард Зорге возвратился в Москву, поселился в гостинице «Новомосковской» и с удовольствием диктовал на машинку страницы своей новой книги о Китае. А вот у Клаузена с возвращением в Советский Союз возникли немалые трудности. У Анны Жданковой, дочери русского эмигранта, на которой женился Макс, не было загранпаспорта. А ведь, по легенде, немецкий коммерсант возвращался в Германию. Уладить сложности удалось с помощью старых связей в германском посольстве.
Казалось бы, все волнения позади. Возвращение в Советский Союз принесет радость и облегчение. Но не тут-то было. Радисту-разведчику припомнят женитьбу на эмигрантке. Хотя она помогала Максу в его трудной разведработе, рисковала. Это не в счет. И отправилась чета Клаузенов в «ссылку», в российскую глубинку, в Республику немцев Поволжья, что в Саратовской области.
Макс, теперь он уже не Клаузен, а Раутман, стал механиком в городке Красный Кут, а Анна завела свое хозяйство — кур, коз.
Иванов вспомнил фотографию из личного дела Клаузенов той поры: он — в телогрейке, сапогах, она — хозяйка большого подворья в окружении домашний живности. Теперь эта чета выглядела совсем иначе. На Максе была модная стеганая куртка, сумка через плечо, на груди дорогой японский фотоаппарат. На Анне короткая меховая шубка, шапочка-картузик, темные очки. Они заботливо помогали друг другу при посадке в автобус.
«Что ж, в этом и есть талант разведчика, — подумал тогда Иванов, — дабы в нужных обстоятельствах быть естественным и в роли провинциального механика и его жены, и в роли респектабельных немецких коммерсантов в Японии».
Все большую тревогу в умы и сердца людей вселяла Германия. Мир облетела поразительная новость — в Великобританию сбежал Рудольф Гесс, по сути, второе лицо в Германском рейхе. Шла усиленная концентрация войск на юго-востоке Европы, угроза нависла над Балканами, активно действовала директива о возвращении немцев со всего мира в родной фатерлянд.
Иванов, как секретарь консульского отдела посольства, на собственной шкуре ощутил этот поток немцев, возвращающихся в Германию из Северной и Латинской Америки. В иные дни в отдел обращались по 50–60 человек. В период с марта по июнь консульство выдало более 6 тысяч транзитных виз. Впрочем, и сами немцы не скрывали, что Третий рейх играет «сбор».
Министр Мацуока ведет переговоры с США. В Вашингтон в качестве посла направляется адмирал Китисабуро Номура. Японские войска захватывают французский Индокитай. Готовится вторжение в Сингапур.
Мацуока принимает советского посла Константина Сметанина, а вечером того же дня в Германию отправляется генерал Томоюки Ямасинта, чтобы согласовать план военных действий против СССР. Вот и попробуй, разберись в этом несусветном политическом хаосе.
А разобраться крайне необходимо. И Зорге передает в Центр через разведаппарат в Токио отснятую фотопленку. Операцию по передаче пленки проводят Анна Клаузен и супруга консула Виктора Зайцева. Они «случайно» оказываются в одно время на приеме у врача-гинеколога. Жену сопровождает сам консул. Интересно, что опытный оперативник Зайцев, даже не успел заметить момент передачи пленки. Потом в разговоре с Ивановым он сокрушался по этому поводу.