Хебер бушевал, не желая проигрывать.
В следующее мгновение бесчисленные механические устройства захвата зафиксировали тело Хебера и оставили свободной только его голову.
Ка-ка-ка!
Хебер сопротивлялся изо всех сил, но в его нынешнем состоянии освободиться было невозможно.
— Не обманывай себя, ты уже проиграл, — тон Хан Сяо понизился. — Ты должен понимать текущее состояние своего тела и травмы лучше, чем я.
Хебер не ответил, только пристально смотрел на Хан Сяо, не желание проигрывать и ярость внутри него были ясно выражены.
Бросив на него быстрый взгляд, Хан Сяо равнодушно продолжил:
— Расслабься, мы все еще союзники Династии. Я сохраню тебе жизнь.
Услышав это, Хебер почувствовал себя так, словно в его голове взорвалась бомба, наполнив его невиданным стыдом!
Быть избавленным от смерти по этой причине было все равно, что быть вынужденным пощадить его, и это было огромным оскорблением и пыткой для него.
Он чувствовал себя так, как будто его достоинство и гордость были растоптаны ногами Ха Сяо, что почти заставило его сойти с ума.
Хан Сяо вдруг что-то заметил, отойдя на некоторое расстояние.
Свист…
Фостерс и другие офицеры Авангарда подлетели через мгновение, встав перед Хебером.
— Мы проиграли… — с трудом выговорил Фостерс. — Но если Вы все еще думаете, что можете оскорбить Его Превосходительство Хебера, то для этого Вам придется перешагнуть через наши трупы!
Офицеры Авангарда хором выразили свое согласие, их лица выражали настороженность и некоторую тревогу.
— Что вы тут делаете? Проваливайте! — Хебер был в ярости. Он всегда был тем, кто защищал других, а теперь, когда защищали его самого, ему стало еще более противно.
«Если я проиграю, то так тому и быть. Как получилось, что я, известный Супер выше класса А, теперь должен прятаться за классами бедствия для защиты?»
— Нет! — впервые Фостерс не подчинился прямому приказу Хебера.
Глядя на спины офицеров Авангарда, Хебер чувствовал себя немного ошеломленным.
Он всегда считал своих людей расходным материалом, и при виде этого зрелища испытывал противоречивые чувства.
В отдалении Джорд поджал губы и огляделся по сторонам. Многие члены Земли Кровопролития демонстрировали смятение и противоречивые эмоции. Он очень хорошо знал, что поражение Тирана пошатнуло веру многих людей в Земле Кровопролития.
— Я не знаю, сколько из них решат уйти сейчас… — вздохнул Джорд.
Они не могли присоединиться к армии Блэкстара, к которой они были враждебны, но определенно будут люди, которые покинут Землю Кровопролития.
Эта сцена также попала в поле зрения зрителей, при этом они испытывали всевозможные сложные эмоции. Земля Кровопролития в последнее время быстро разрасталась и была в центре внимания. Никто не ожидал, что сегодня по их репутации так сильно ударят.
Хан Сяо проигнорировал группу офицеров Авангарда и только пристально посмотрел на Хебера.
— Старые счеты между нами считаются временно улаженными.
В тот момент, когда он закончил говорить, Хан Сяо больше не беспокоился об ответе Хебера, летя ко Дворцу Тайных Заклинаний под пристальными взглядами всех присутствующих.
Это действие было сигналом, возвещающим об окончании битвы.
Как победителю, Хан Сяо не нужно было делать никаких дополнительных заявлений, и ему не нужно было преследовать Тирана. Это будет иметь только обратный эффект.
Его цель была достигнута победой в этой битве. Остальное произойдет само собой, и ему даже не надо что-либо делать.
Видя его действия, окружающие космические корабли расступились, пропуская его во Дворец Тайных Заклинаний.
Все присутствующие знали, что с этого момента родился новый Сильнейший Расколотого звездного кольца!
«Ох, он действительно проиграл».
В флоте Земли Кровопролития двойник Сорокина вздохнул.
После этой битвы Блэкстар полностью установил господство армии Блэкстара в Расколотом звездном кольце. Даже если сейчас Земля Кровопролития все еще могла конкурировать с ними, она в конечном счете все равно проиграла бы, требуя вдвое больше усилий и получая вдвое меньше результатов.
«Сложность задачи только возросла…» — Сорокин был беспомощен.
Его работодатели из Династии не смогли остановить битву, что несколько удручало Сорокина.
Но он не полностью рассчитывал на других, так как в их глазах он был всего лишь главой финансовой группой, и для него было невозможно иметь абсолютную уверенность в том, чтобы повлиять на решения универсальной цивилизации.