— Проблема капотирования? — встрял немецкий вахмистр. — У всех истребителей начала Второй мировой третье шасси находилось в хвостовой части и не убиралось! Как вел себя самолет с передним расположением шасси при взлете и посадки с мягкого или зыбкого грунта?
— Вероятность аварий резко снизилась, — ответил Горыныч. — Новая схема позволила летчикам совершать рулежку по земле на гораздо больших скоростях, взлетать и садиться даже на раскисший грунт, вообще не боясь капотирования. Трехстоечное шасси не могло быть использовано ни на одном другом истребителе мира, так как наличие двигателя в носовой части фюзеляжа затрудняло уборку носовой стойки. Плюс улучшалась аэродинамика — водяной и масляный радиаторы спрятали в крыло, носовой обтекатель освободился от выступов. Удобно, не правда ли?
— Более чем, — согласился Хопкинс. — Хотя из-за такой компоновки возникли неожиданные проблемы: установка тяжелого вооружения и относительно слабый двигатель не позволяли достичь достаточного потолка полета и скороподъемности, а из-за предельно задней центровки P39 имел склонность к сваливанию в плоский штопор. Из-за этого «Аэрокобру» отвергло командование ВМФ, в качестве палубного истребителя самолет не приняли.
— Зато на малых высотах P39 показывал отличные результаты, — продолжил змей. — Идеальная машина для поддержки сухопутных войск. Во время воздушной Битвы за Британию в 1940 году англичане остались «Аэрокоброй» недовольны — гоняться за «сто девятыми» она не могла, зато в СССР поставляемый по ленд-лизу самолет показал себя во всей красе — в отличие от Британии, отгороженной от материка противотанковым рвом Ла-Манша, Советский Союз воевал в основном на земле. Вот тут-то мы и подходим к самому интересному…
— Действительно, что там с совместным проектированием? — спросил Вася.
— Не собственно с проектированием, а с модифицированием и кардинальным улучшением самолета.
Замечательные летные характеристики на малых высотах позволили использовать «Аэрокобры» для сопровождения штурмовиков Ил-2 и защиты их от истребителей противника, борьбы с пикирующими бомбардировщиками Ju.87, а также для ударов по наземным целям. Выявляя конструктивные недостатки советские специалисты из НИИ ВВС сообщали о проблемах конструкторам «Белл», последние приезжали в Советский Союз, бывали в воинских частях на месте изучая причины аварий. Русские технари отправились в США, помогать на месте с доводкой самолета. По приказу Сталина к совершенствованию машины привлекли даже ЦАГИ, Центральный аэрогидродинамический институт имени Жуковского. В итоге, благодаря совместным усилиям, к 1942 году на конвейер поставили самую удачную модификацию «Аэрокобры» Р-39Q, которая поставлялась в основном в СССР. Плод совместного творчества конструкторов США и Советского Союза.
— Круто, — согласился Вася. — Вот всегда бы так…
— В Россию отправили практически половину всех произведенных самолетов — без малого пять тысяч, — продолжил Горыныч. — Александр Покрышкин с 1943 по 1945 годы одержал на «Аэрокобре» сорок восемь побед, и это мы не упоминаем о Гулаеве, Речкалове, Голубеве, братьях Глинка и прочих советских асах. Так что ты зря ругался, друг мой Василий — отличная машина. Особенно, когда Р-39 окончательно довели до ума и поставили более мощный двигатель «Аллисон» V-1710-63, мощность которого была увеличена до 1325 лошадиных сил…
— Кажется, сирена, — прислушался штаб-сержант. — Ну точно, перерыв окончен. Джентльмены, может быть устроим полет сразу на трех Р-39 и посмотрим, как они покажут себя в звене?
— Почему нет? — пожал плечами Вася. — Сейчас сбегаю в ангар, попрошу, чтобы техники выкатили ленд-лизовскую машину. Вот и проверим, кто был прав, а кто нет.
— Прав тут я один, — проворчал Горыныч. — Хотя бы потому, что старше и опытнее всех вас вместе взятых.
— Неужели? — вздернул брови Хопкинс. — А сколько тебе лет?
— Ну-у, — змей картинно закатил глаза, — этот нахал Добрыня Никитич, воевода и родной дядя князя Владимира Святославича, родился ориентировочно в 940 году от Рождества, то есть почти тысячу сто лет назад. Я тогда уже был в самом расцвете сил… И меньше читайте глупые сказки — никакую Василису Прекрасную я не крал, а Добрыня просто хотел наложить лапу на мою сокровищницу!
— И где же та сокровищница теперь? — фыркнул Вася.
— Перевел в голду World of Tanks, — невозмутимо ответил Горыныч. — Чего-то миллионов восемьдесят в золоте получилось… Все, хватит языками чесать — отправляйтесь в бой, вояки!
© А. Мартьянов. 15.05. 2012.
09. Страсти по бипланам
— Не вижу особых причин для огорчений, — пожал плечами Ганс Шмульке, в очередной раз приехавший в гости на авиабазу. — Вы бы слышали, сколько плача и стенаний было после релиза и жесткого вайпа в World of Tanks! Когда отобрали всё, — понимаете, всё! — накопленное за время ЗБТ!
— Именно, — усмехнувшись, кивнул Вася и нарочно противным голосом процитировал сам себя: — Всё, что нажито непосильным трудом! Три тяжа топовых! Три арты крупнокалиберных! Светляка турбодизельных, скоростных — три!... Собака с фельджандармерией приходила!
— Точно-точно, — в голос заржал герр унтер-офицер. — Счастливые безмятежные времена, когда полигон Рудники еще назывался Пагорками, Карелию не перерыли ямами, при виде Т-44 противник разбегался в ужасе, а «Тапок» сеял смерть и разрушения!
— Завидую, — грустно сказал вахмистр Вольф. — Вы застали самое начало истории, нам остается только идти по проторенным тропкам...
Между прочим, именно Герман Вольф, по природе «жаворонок», поднимавшийся с первыми лучами солнца, утром ворвался в офицерское общежитие с воплем «Все самолеты угнали!», чем навел легкую панику — как так, угнали? Кто? Когда?
Горыныч, выполнявший на аэродроме роль ночного сторожа (согласимся, что дракон с аппаратом огнеметания, инфракрасным зрением и отменным слухом куда надежнее сторожевых собак или часовых на вышках), на расспросы ответил прямо: ничего не видел, ничего не знаю. Ах да, конечно, после полуночи заходили инженеры «Варгейминга», чего-то там подкрутить.
— Подкрутить?! — взъярился вахмистр, созерцая девственно пустой ангар. Лишь в дальнем углу сиротливо жались три биплана с советскими, американскими и немецкими опознавательными знаками соответственно. — Теперь это называется «подкрутить»?! Грабеж на большой дороге!
— Я не понял? — строго сказал Горыныч. — Вы ветки развития хотели получить? Получайте! Голду хотели? Да ради бога, берите! Опыт зарабатывать желали? Пожалуйста, предоставлены все условия! В чем претензии?
— Герман, утихомирься, — Вася положил руку на плечо вахмистру. — Ну, вайп, что такого особенного? Неужто первый раз? Смотри, тебе новый самолет дали — вместо Fw.56 теперь стартовая модель Arado Ar.65. Я бы радовался, по советской ветке для песочницы оставили надоевший И-5.
…Утро прошло в привычной послепатчевой беготне: майор Штюльпнагель согнал весь немецкий гешвадер на подробный инструктаж, более прагматичные американцы сразу отправились в тренировочные полеты и общие бои — зарабатывать серебро на модели старших левелов, в советской эскадрилье провели стандартную политинформацию и отправили летчиков по ангарам, закреплять знание матчасти.
Ганс Шмульке объявился к обеду — стандартная, ставшая почти обыденной миссия: доставка технической документации «для служебного пользования». Однако, сегодня унтер-офицер имел право раскрыть один немаловажный секрет: