Собрав кое какую провизию в дорогу, мы отправились обратно на поле, где и оставили Мирославу с ее народом, попутно пригрозив всем присутствующим, что если с нашей подругой что-то случится, то мы его непременно испепелим или съедим (конечно же, угрожал Сирри, а я согласно кивала головой стоя рядом с ним). Потом мы обняли нашу общую подругу. Я забралась на спину дракона, который вновь увеличился до своего максимального размера, дабы лететь было удобно и быстро, и взмыли в небеса, под приободряющее ликование собравшейся внизу толпы.
Таким образом, ведомые альтруизмом нашей общей подруги, (чтоб ей икалось!), мы и летели уже два дня без остановки и сна. Точнее не спал Сирри, я-то хоть пару часов, но худо-бедно спала, на широкой драконьей спине. Бывали моменты, когда дракон, буквально засыпая на лету, отклонялся от намеченного курса, и тогда мне приходилось очень громко рассказывать ему о наших с Мирой приключениях на Земле.
– И ты представляешь, она реально поцеловала эту лягушку, думая, что это настоящий принц. – вспомнилась очередная глупая история с участием моей крайне доверчивой подруги. – А потом оставшиеся пол дня долго и старательно чистила зубы.
– Странно…
– Что странного-то? Смешно же?
– Странно то, что ты мне рассказываешь уже не знаю какую, якобы смешную, историю по счету, и я не вижу в этом ничего смешного. И Мирослава утверждала, что вы прошли с ней сквозь сложнейшие жизненные испытания… Но если все ваши испытания были вот такие, то я не понимаю, почему она сказала, что мы с тобой дороги ей одинаково?
– Знаешь, я тоже не понимаю, чем ты заслужил быть ей другом, тупая ящерица.
– В отличии от некоторых здесь присутствующих, я хотя бы со своей магией справляюсь отлично и не раз спасал Мирославе жизнь. А что сделала ты, чтобы Мирослава была здоровой и счастливой?
– Ну… Домашку за нее делала. От учителей и преподавателей отмазывала. Да много чего я для нее делала! Вот не надо мне тут!
– Да, не будем спорить. Я тоже считаю, что я лучший друг Мирославы, а не ты. – с моего места видно не было, но что-то мне подсказывало, что дракон крайне доволен своими выводами. Пусть хоть загордится, ящерица проклятущая, в глубине души он-то знает, что я круче него по всем аспектам.
– Да, согласна, спорить не стоит…
***
На третий день нашего путешествия остановку сделать все-таки пришлось, так как дракон не мог вынести утробных завываний моего голодного желудка, что поглотил весь запасенный провиант днем ранее.
Сирри опустился на миленькую полянку с абсолютно черной растительностью, посреди которой виднелся какой-то громадный белый камень, с нанесенными на него письменами, и велел сидеть на одном месте, даже не двигаясь, пока он будет охотиться неподалеку.
Я послушно достала справочник по рунам, и принялась его изучать, как вдруг за близ стоящими деревьями послышалось тонкое лошадиное ржание, а потом и вовсе промелькнула белая тень. С раздираемым сердце любопытством, я отправилась за тенью следом. Мои все детские, ванильные мечты исполнились в одночасье, когда я распознала в этой белой тени никого иного, как единорога, что мирно жевал черную травку, не обращая на меня никого внимания.
Животное настолько завладело моим вниманием, что я решила подойти к нему по ближе и погладить. Единорог заметил меня, когда между нами оставалось пара метров, и, мотнув своей шикарной гривой, неспешной походкой пошел в сторону густо растущих деревьев. Естественно, я поперлась за ним. Мне же надо было его теперь потрогать, а если и покататься удастся – так вообще джекпот!
Долго и упорно я удалялась от поляны, где строго на строго мне наказали сидеть, а единорог, как ни в чем небывало, шел впереди меня, будто показывая дорогу. Вскоре мы вышли из леса на просторную поляну, что плавно перетекала в озеро. Единорог, дойдя до воды остановился, решив по пить, а я, словно великий звериный укротитель, направилась к нему, пытаясь сунуть ему под нос свою руку, чтобы тот ее понюхал. Животное, почему-то нюхать руку отказывалось, попутно шлепая меня своим роскошным хвостом по голове.