– Секрет, Сирри, там был секрет, мой и Зурриэля. – мы вместе с эльфом тут же одинаково и заговорщицки улыбнулись.
– От меня и секреты? Машка, я ведь думал, что мы с тобой сработались, а ты, оказывается, притворяешься?! – разошелся дракон. – Как ты могла, Машка? Я-то думал, что мы с тобой друзья теперь, а ты снова за свое.
– Ну все, мне пора… – Зурриэль вновь улыбнулся мне, и скрылся из вида прежде, чем дракон успел пообещать его придушить.
– Все же некоторые люди меня поражают… Я им и ягодки принесу, и таскаю на тренировки, чтобы их не угробили на очередном испытании, а они…
– Да успокойся ты! Видела я сегодня Зурриэля в саду кое с кем. Но кто это был не спрашивай, я и сама не знаю. – виновато пожала я плечами.
– Хм…Малыш Зурри плетет интриги? На него это не похоже… – Сирри наконец успокоился, вновь устроившись на одной из подушек. – Ладно, Машка, давай спать. Если эта мегера завтра вновь припрется в семь утра, то я хочу быть к этому готов. А то напугала меня сегодня утром! Не привык я просыпаться, лицезрея перед собой такое жуткое лицо…
Уснула я довольно быстро, несмотря на бесконечные распевания дракона о том, как его напугала госпожа Свахиэль.
***
– Машенька, Маша, я здесь. – раздался знакомый голос со стороны зеркала, что разбудил меня. Я сонная выбралась из постели и поспешила к зеркалу, точно зная, кому принадлежит этот голос.
Мирослава стояла в полный рост в зеркале, с потерянным взглядом, ее некогда нежно-сиреневое платье было все изодрано, то тут, то там на нем виднелась запекшаяся кровь. Открытые участки тела девушки были в ссадинах и синяках. На заднем фоне не было ничего, кроме огня, что пылал так, что я ощущала жар своей кожей.
– Мирослава, что случилось? – произнесла я, подбегая к зеркалу, и пытаясь обнять подругу. Но все было тщетно, зеркало не пускало меня к ней.
– Все плохо, Машенька, очень плохо, – по бледному лицу подруги потекли слезы, – а как дела у вас? Вы скоро вернетесь?
– Возникли сложности, но я работаю над этим. Представляешь Мира, твой дракон научил меня колдовать. Я теперь крутая. – широко улыбнулась я подруге.
– Я рада за тебя, Машенька. – грустно улыбнулась мне подруга. Она всегда называла меня Машенькой, говоря, что я напоминаю ей печально известную героиню сказки о трех медведях.
– Мы скоро вернемся, Мира, не грусти. У нас все получится! – я воинственно сжала кулаки.
– Я жду вас, друзья мои. – сказала Мирослава и тут же ее охватило пламя с головы до ног. Она горела за живо, все так же тепло улыбаясь мне. А я пыталась пробиться к ней сквозь неподатливое стекло, рыдая и крича что есть мочи.
– Машка, Машка! Проснись! Ты чего орешь, Машка?
Я распахнула глаза, все еще крича в голос и уставилась на дракона, что завис надо мной с кувшином воды в лапках, который собирался, судя по всему, вылить на меня. Смерив его недовольным взглядом, я замолчала, жалобно уставившись на Сирри.
– Мне снилась Мирослава. Дела у нее идут очень плохо…
– Расскажи подробнее. – он убрал кувшин на место и молча слушал обо всем, что мне приснилось и кивал сам себе. Когда же моя история кончилась, то он решительно развернулся в сторону окна. – Прости Машка, но мне надо лететь обратно. Я должен убедиться, что моя подруга жива.
– А как же я? Я все понимаю, но ты уверен, что я справлюсь без тебя? А если меня казнят, пока тебя не будет? – запаниковала я. За подругу я, конечно, беспокоилась, но и за свою шкуру было неспокойно.
– Машка… – устало вздохнул дракон. – Я туда и обратно. Не переживай, за то время, что меня не будет, с тобой ничего не случится. Я с Зурриэлем поговорю. Я должен лететь. Пойми же, что за нее я в большем ответе, чем за кого бы то ни было…
– Лети… – неожиданно согласилась я, понимая, что дракона удержать на месте я все же не в силах. – Но, если ты вернешься, и не найдешь меня здесь – я тебя на том свете достану. Помяни мое слово.
– Договорились. Спасибо тебе. – сказал дракон, растворяясь в темноте оконного проема.
«Когда-нить твоя доброта тебя и погубит.» – промелькнула недобрая мысль в моей головке, от которой я горько рассмеялась.
Глава 8
Весь остаток ночи я провела в раздумьях обо всем на свете. И о Мирославе, и о Сирри, и о бедных детях темных эльфов, и о этом треклятом отборе, и о том, как же мне теперь, бедной несчастной, самой со всем этим справиться. Мысль о том, что мне напишут грандиозную рекомендацию, уже давно не грела мою душу. Больше всего на свете я хотела оказаться в родном городе, зайти в любимое кафе и выпить свежего, обжигающего кофейного напитка.