– И казню. – закивал король, сверля меня обезумевшим взглядом. Он даже вытащил свой меч, и замахнулся им, когда вдруг остановился. – Нет, я сделаю кое-что по лучше. Ты будешь участвовать в отборе до конца. И будешь смотреть на казни всех девушек, но только уже связанная и с закрытым ртом.
Ему явно понравилась его идея, от чего он злобно рассмеялся.
– Понял, Зурриэль? Отныне она должна быть связана во время всех общих собраний.
Он покинул зал, громко хлопнув дверью напоследок. Зурриэль же, наконец, развязал меня, и помог встать:
– Вот видишь, до чего ты короля довела? А ведь это он еще был добрым…
– Плевать мне, каким он был. Это неправильно, убивать девушек только за то, что у них слабый магический дар…
– А как тогда исключить появление темных эльфов?
– А тебе не приходило в голову, что исключать их вовсе не обязательно? Пусть бы жили все вместе и все рядом. Глядишь бы и королевство процветало, и кровопролития вашей же крови не было бы.
– Тебе не понять то, как устроена политика эльфов, глупая человечка…
– Ну конечно, я ведь всего лишь человек… Зато я понимаю, что своих убивать, да еще и на тупом отборе, это нижайшая низость…
– Отведите это чудо в ее покои… – устало протянул эльф стражникам, и сам же первым делом удалился из комнаты.
***
Меня грубо впихнули в дверь моей комнаты, и тут же закрыли ее на ключ, на что я показала язык дверному проему, и поспешила на верх. Настроение у меня было отвратительным, еще и щека болела, то ли от пореза на ней, то ли от пощечины. Грела меня лишь та светлая мысль, что я устроила забастовку. Так этому королю и надо!
Недолго думая, я решила, что пока дракона нет, тренироваться мне придется самой, и потому я отправилась в библиотеку, где меня уже давно ждал господин Закорюк.
– Что-то Вы сегодня припозднились, юная леди. Ой, что это с вашей щекой?
– Да так, упала. – вдаваться в подробности мне особо не хотелось, что Закорюк и понял.
– Тогда начнем занятия?
– Да, давайте…
И мы молча прошли в то самое помещение, где последнюю неделю я пыталась изучить новые руны.
Сегодняшнее занятие изрядно отличалось от предыдущих, и дело было в книге, что мне принес Закорюк. На ее пыльных страницах хранилось описание рун оживления. Их плетение было сложным, витиеватым, и я никак не могла понять, какие же руны нужно сложить вместе, чтобы получить эти. Но тема меня изрядно зацепила, да и почерк автора отличался от предыдущего.
– Чья эта книга, Закорюк?
– Одного из последователей Тарраксиэля, Даркиэля. Он был темным эльфом.
– Хочешь сказать, что они не убили темного заклинателя рун? – моя бровь дернулась вверх.
– Да, король светлых эльфов решил, что заклинатель рун слишком ценен, чтобы быть уничтоженным, поэтому он ограничился изгнанием оного в темный лес. Согласно одному из источников, король неоднократно посещал Даркиэля с различными страшными просьбами, но тот и не думал помогать светлому эльфу, заявив, что темные эльфы являются его истинным народом, и он посвятит всю свою жизнь изучению их недуга.
– И как, успешно?
– Тарраксиэль однажды обмолвился, что Даркиэль нашел способ сотворить жизнь там, где ее не может больше быть. Что бы это не значило, в любом случае прошло не одно столетие. Что стало с Даркиэлем – мне неизвестно.
– Значит руна оживления от темного эльфа… А это интересно…
***
Руна оживления мне не захотела поддаваться, и я, пользуясь советом Тарраксиэля – создавать руны при помощи экспериментов, успешно укрылась в отведенной для подобных действ комнате на пару часов. По началу у меня, естественно, ничего не получалось, но потом…
Первым объектом моих экспериментов стала книга, отрастившая жиденькие ручки и ножки. Смотря на то, как она радостно прыгает, я тут же оживила к ней вдогонку несколько ее подружек, и они отблагодарили меня, станцевав танец маленьких книжонок.
Руна оживления, как оказалось, была вырисована из руны времени, а значит оживлять предметы я могла на определенное время. Поэтому сразу после окончания танца, все как одна, книжки, уныло рухнули на пол, а их ручки и ножки превратились в пепел.
Обрадовавшись тому, что у меня все так хорошо получилось в первый раз, я и вовсе заставила танцевать всю мебель в комнате, на что товарищ Закорюк лишь покачал головой, мол, разошлась. После пятнадцати минут дискотеки вся комната вновь замерла, будто и не оживала, а я пустилась по всей библиотеке, со смехом наблюдая, как у того или иного предмета отрастают ножки с ручками. Они всегда отрастали по-разному, и на вид были строго индивидуальные, что меня и веселило.