пором вытесывал из дуба рассошину для орала. Ца-
рица Берендеиха, подобрав подол юбки за поясок и
засучив рукава, скребла и мыла крылечко перед ве-
сенним праздником бога Ярилы. Царевич Берендевич,
сидя на завалинке, чинил уздечку для Сивки-Бурки.
Царевна Берендевна толкла в ступе просо на кашу и
провеивала его на ветру. Пятеро царят-берендят, ра-
дуясь теплу и весне, босые, худые и вихрастые, игра-
ли на проталинке у избы. Исхудавшие за зиму тру-
женик Сивка-Бурка и рогатая Буренка вышли из по-
вети погреться на солнышко. По двору бродили куры
с горластым петухом во главе, у стены на припеке
дремал пес Полкан, на крыше спал кот. На шестах
вокруг двора белели конские и коровьи черепа, под-
нятые хозяином для отворота злых духов и мора на
скотину. Поодаль от подворья, на пригорке, высилось
Берендеево идолище. Огороженные частоколом дере-
вянные истуканы-идолы не мигая глядели на сол-
нышко, источая вместо слез капли душистой смолы.
А по углам идолища опять же конские и коровьи че-
репа, ослепительно белые, с черными глазницами.
Все это видели золотые скворцы с вершины высокого
дерева. А царь Берендей, вытесывая из дуба рассо-
шину для орала, негромко пел свою песню:
Сам Ярило жгучим оком
Свет и жар на землю льет,
Ночь да зиму прочь торопит
И весну к нам в гости шлет.
Лажу соху, лажу я
Для орала рассошину,
Распашу, засею я
Льном да житом десятину!
А высоко в небе звенели жаворонки, первые же-
ланные гости Берендеева царства. Обогретые солныш-
ком, скворцы тоже запели, но Берендею казалось, что
это жаворонки со своей песней спустились пониже над
избой, и он, обделывая рассошину, допевал свою пес-
ню:
Свет Ярило к нам идет,
Над землей дыханьем веет,
Спину греет Берендеям,
Зимней стуже пятки жжет!
Лажу соху, лажу я
Рассошину для орала,
Пусть раздобрится земля
Урожаем небывалым!
Дождались мы теплых дней,
Мать-сыру землю орати,
Льном и житом засевати
Будет скоро Берендей!
Но чуткие и зоркие берендята скоро заметили на
дереве диковинных пичужек и закричали:
— Тятька, гляди! На нашу березу золотые пичуж-
ки прилетели! Золотые, огневые, нарядные!
Поднял кверху бороду сам Берендей. Подставила
ладонь к глазам Берендеиха. Загляделись на верши-
ну березы царевич Берендевич и царевна Берендевна*
Навострил уши пес Полкан, проснулся на крыше кот.
А скворцы замолчали. Кто знает, не начнут ли эти
люди швырять в них камнями и палками! Но снизу
им никто не угрожал. Скворцы осмелели, спорхнули
на спину Сивке-Бурке, покопались в шерсти и пере-
летели на спину Буренки. Все Берендеи, не шелох-
нувшись, глядели на невиданных пичужек, сверкав-
ших разноцветными перьями. Пес Полкан вздумал
гавкнуть, но получил пинок от Берендевича. Коти-
ще-пушистый хвостище спрыгнул с крыши и по-
лз по земле. И получил от Берендевны пестом по
боку. Покопавшись на коровьей спине, золоченые пта-
хи перелетели на проталины, побегали, покормились
и вспорхнули на березу. Тут они опять затирликали,
затрещали, засвистели, попутно передразнивая всех»
кого слышали — и кота, и галок, и собаку, и петуха,
и стук Берендеева топора.
— Ах вы, проказники! — удивился царь Берен-
дей и строго-настрого наказал своим берендятам вся-
чески оберегать пичужек-новоселов. Тут царевич
Берендевич, прибирая конскую сбрую, звякнул колеч-
ками и удилами уздечки. Скворцы услыхали и вспом-
нили:
— Царь царей дуралей! Вельможа жулик, жулик!
Скворцы кричали на чужом языке, и никто их не
понял. Старому Берендею чудилось в их криках сов-
сем другое: «Будь здоров, царь Берендей, под горячим
оком бога Ярилы! Выдирай пеньки, засевай землю,
расти жито и семью, люби все живое на свете!»
Целую неделю распевали скворцы по утрам над
избой Берендея, улетая в полдень покормиться на
проталинах. Потом стали хлопотливо подыскивать
местечко для гнезда. Они заглядывали во все укром-
ные уголки под крышей, в щели избы, забирались в
глазницы конских черепов над воротами и на идоли-
ще. И Берендей сообразил: «Это они место для гнез-
дышка ищут. Надо им помочь!» И сделал из кряжа
дуплистой осины дуплянку-скворечницу. Это была
самая первая скворечница на всей земле, на всем бе-
лом свете, сделанная руками человека. Проворные
берендята быстро подвесили дуплянку на березе, а
Берендей выдолбил на всякий случай другую и под-
нял ее на шесте над воротами. Обе дублянки сквор-
цам понравились, и они не знали, какую выбрать.
Долго без устали ныряли они то в одну, то в другую.
Окна-летки Берендей второпях сделал тесноватыми,
впору только пролезть, и вот, пока скворцы лазили
взад-вперед, краска с их перышек постепенно стира-
лась. И никак новоселы не могли выбрать себе домик.
Скворец настаивал на первой дуплянке, потому что
на березе ему слаще было петь и не так жарко, а
скворчихе понравилась дуплянка на шесте, потому
что она летком была к солнышку, просторнее и свет-
лее. Так вот, пока скворцы, выбирая домик-дуплян-
ку, шныряли то в одну, то в другую, краски и позо-
лота с них почти начисто осыпались. Наконец свили
они гнездышко там, где хотелось скворчихе, — в дуп-
лянке над воротами.
На досуге любили скворцы посидеть на крыше
своего домика, пели и махали крылышками. И золо-
тистой пыльцой слетали с их перьев остатки красок и
позолоты. К тому времени как вывести детей, оста-
лись на скворцах только желтые крапинки да зелено-
ватый отлив. Повадились они летать на поляну, где
Берендеи пеньки да коренья выдирали и землю под,
просо копали. Прилетят и давай вредных гусениц да
жучков выклевывать. Так и норовят из-под рук лю-
дей червячка схватить. И опять подивился царь Бе-
рендей :
— Какие ведь ловкие! Недаром посерели, чай, от
работы да заботы краса-то вылиняла!
— И ведомо! — подстала Берендеиха. — Дом вес-
ти — не гузном трясти!
А шесть молодых скворцов, вылетевших из дуп-
лянки, были еще серее. Когда детки поумнели и ок-
репли, старые скворцы их оставили и к середине лета
вывели еще шесть скворчат. И стало в Берендеевом
царстве четырнадцать серых скворцов, первых таких
скворцов на всем белом свете. Все лето трудились
скворцы, очищая владения Берендеев от вредных на-
секомых. Наперегонки бегали они по пашне, по бо-
розде за пахарем, подбирая жучков и личинок. От
сытой пищи молодые скворцы быстро выросли, вы-
ровнялись, и их трудно стало отличить от родителей.
И с каждым днем они все больше привыкали к лес-
ному царству Выдирай Пеньки, к труженикам Берен-