Они прогуливались на заднем дворе Храма Героев, по площадке, где обычно молодые послушники отрабатывали удары мечом на ростовых соломенных куклах, изображающих различных существ, с которыми они могли столкнуться в будущем на практике. Сейчас тут были только Джай и сэр Ланс — в эту ночь в городе было довольно неспокойное замещение, и почти все нураниты стояли в оцеплении вместе со Стражей.
— Фунтуштерн, судя по всему, понимал, что рано или поздно на его игры с химерами обратят внимание и подготовился к тому, чтобы в случае необходимости быстро избавиться от улик. Он снабдил свой чарогенератор контуром самоликвидации, а саму башню как следует набил очищенным гномьим маслом — бочки с ним в каждой кладовой были. Мне достаточно было опустить один рубильник, и через десять минут там все взлетело на воздух, — ответил Джай, поправляя перевязь, на которой висела его загипсованная рука.
Прошло два дня с тех пор, как он вернулся из башни алхимика. Посвящение Нурану давало его рыцарям, среди всего прочего, способность к ускоренной регенерации, потому от большинства полученных там ран не осталось уже и следа, однако для того, чтобы срослись сломанные кости, все же требовалось время.
— Это он тебе сам рассказал? — прищурился сэр Ланс.
— Почти. Это я прочитал в его лабораторном журнале. Он в нем что-то типа своего дневника вел.
— Где теперь этот журнал?
— Я оставил его в лаборатории. Там было слишком много алхимических формул, и я решил, что этот журнал должен быть уничтожен со всеми инкубаторами, зельями и прочим алхимическим скарбом. Я поступил неправильно, учитель?
— Правильно. Но если бы ты его сохранил, тебе было бы проще оправдаться перед стражей. Я говорил, что вчера утром приходил капитан и хотел тебя допросить? Я сказал ему, что тебе сначала надо оправиться от ран.
— Я не совсем понимаю, почему я должен оправдываться, — нахмурился Джай. — Меня что, в чем-то обвиняют?
— Официально — нет, во всяком случае, пока. Надеюсь, и потом — тоже. А чему ты удивляешься? Убил главу алхимической лаборатории и думаешь, что ни у кого не возникнет вопросов?
— Я убил опасного маньяка и убийцу, который собирался захватить мир с помощью армии химер.
— То же самое я сказал капитану. Но, понимаешь… Фунтуштерн был большой шишкой. Почетный член городского совета, профессор алхимии, декан Объединенной алхимической кафедры, маг из Круга высших магов и все такое. В ратуше у алхимиков сильное лобби. Их-то самих мало кто любит, но без их зелий и маготехники современное общество уже и не представить. И они совершенно не желают, чтобы на них повесили всех собак, у них и так довольно сомнительная репутация. Ратману тоже не нужно, чтобы толпа разгромила Главную алхимическую лабораторию, не говоря уже о том, что с Фунтуштерном они были добрыми приятелями. Так что он дал распоряжение капитану во всем как следует разобраться — а ну как Фунтуштерн был лапочка и симпатяга, а ты его без вины убил? Вот он и пытается разобраться. Башню-то ты взорвал? Взорвал. Вместе со всеми уликами. Несколько обгоревших нечеловеческих тел — этого маловато.
Они прошли через широкую арку во внутренние помещения храма и двигались теперь мимо келий послушников в сторону храмовой кухни. Приближалось время завтрака, и в воздухе витали ароматы молочной каши и жареного лука.
— Понятно, — хмуро сказал Джай. — А как же пленные, которых мы освободили? А как же Лара и Миневра? Они-то видели, что в той башне творилось.
— Капитан сказал, что показания пленников не слишком надежны. Вы освободили мальчика десяти лет, девочку — двух, спятившего рысолака, совершенно утратившего связь с реальностью, и искалеченного волколака, у которого в прошлом были проблемы с законом. А вот слова Лары и Миневры — это уже много серьезнее. Капитан в конце разговора признался, что, если бы алхимики так не давили, он бы закрыл дело не задумываясь.
— Понятно, — повторил Джай.
— Ты не переживай. Я думаю, все быстро образуется. Я уже поговорил с Кирой, она на нашей стороне. Да и общественность тоже. Эта история уже известна всем и каждому, тебя считают героем, а Фунтуштерна — спятившим ученым-убийцей. Даже прозвище ему придумали — Повелитель Зверей.
— Это он сам себе такое имя дал, — усмехнулся рыцарь. — Даже в том журнале себя так величал. Впрочем, его армия и напоминала зоопарк. Ну и твари — куда там нашим милым вампирам, оборотням и демонам.
— Тем не менее ты с ними справился, — сказал сэр Ланс. — Ты исполнил свой долг, и люди этого не забудут. Так что получается, весь город на нашей стороне. Да и сами алхимики уже начали сдавать назад — они далеко не дураки. Заявили, что вот полгода, то есть с момента смерти жены, Фунтуштерн фактически отошел от дел, больше времени проводя в своем загородном имении, чем в Главной лаборатории. Что они знать не знали, чем он там занимается…