— Пу прорвался к Анири как раз в то время, когда она сочиняла сказку, — сказала Огния. — Его тоже преследовали. Хотя прежде Анири и Пу были не в самых добрых отношениях, она вставила в свою сказку и его. Это было тем проще, что песцу грозила гибель, а значит, его можно было использовать в качестве фигуры, которая поспособствует и ее освобождению. Собственно, расчет верный получился, и все сбылось, как замышлялось: чужеземцы и Пу освободили, и богиню. Правда, к тому моменту от богини почти ничего не осталось, а то, что осталось…
Огния махнула рукой, давая понять, что о том, что осталось, не стоит и говорить.
— Вот так все и было, — сказала она. — Такая вот получилась сказка. Она нашла вас и привела в Катай, и я надеюсь, вы не слишком недовольны ролью, какую вам пришлось в ней сыграть? Я ваша вечная должница. Но предупредить сразу хочу: то, что умела Анири Сказочница, Огния Куинда не умеет.
— Вы хотите сказать, что Огния не сможет написать подобной сказки? — спросил Энжел.
— Не сможет. Анири потратила остатки божественной силы, чтобы напитать ею свою последнюю сказку. Откуда же у бедной сочинительницы пьес такая власть?
— Ну и хорошо, — после некоторой паузы прохрипел Энжел. — Ни у кого в Ицкароне такой власти быть не должно. И нигде в мире. Во всей грозди миров.
Огния согласно кивнула. Снова звякнул таймер на плите. Голос с улицы сообщил, что до замещения осталось три с половиной часа, и напомнил о необходимости эвакуироваться в безопасное место.
— Зато здесь я научилась весьма прилично готовить, — похвасталась Огния. — Хотите, я угощу вас своим курником? С чаем?
— Хочу, — ответил Энжел обычным своим голосом. Глаза его снова стали серыми, бледность и обозначившаяся худоба куда-то делись.
Пока Огния вытаскивала пироги из духовок, отрезала по куску гостю и себе и разливала по кружкам чай, тот задумчиво поигрывал веером, раскрывая и закрывая его.
— А это и есть запись сказки? — указал он на красные иероглифы, покрывающие шелк веера.
— Да. Вы очень проницательны, я вам это говорила? — сказала Огния, протягивая Энжелу кружку с чаем и блюдце с курником.
— Вы мне лучше другое скажите: как и зачем вы похитили Лару Уиллис, и что на самом деле было в том мавзолее в междуречье Ила?
Огния едва не выронила свою кружку с чаем.
— Начали рассказывать, так уж рассказывайте все, — сказал Энжел.
— Хорошо. Как вам будет угодно, — вздохнула Огния и снова вернулась в кресло. — Тогда давайте я все по порядку буду рассказывать. Итак, когда Пу прибежал к Анири, ища убежища и защиты, которые она не могла ему дать, туда же, вслед за ним, прилетел вестник. Его послала та, которую в Ицкароне называют Ириной, она сообщала, что в мире снова появилась Черная Пагубь.
— Черная Пагубь? — переспросил Энжел. — Что это?
— Не знаю точно. Никто не знает. Это некая субстанция, некая сущность, отчасти разумная, хотя разум ее донельзя примитивен: она желает только одного — уничтожать все живое. Возможно, она сродни демонам, или, может быть, посмертной энергии, какой манипулируют некроманты. Во всяком случае, у нее есть с ними нечто общее. Черная Пагубь временами появляется в нашем мире, и тогда она захватывает первое попавшееся живое существо, но не уничтожает его, а подчиняет его разум, заставляя убивать все, что встретиться на пути. При этом она укрепляет тело одержимого, наделяя значительной физической силой и устойчивостью. Магия на одержимых почти не действует, их не убить никаким оружием, а если все-таки тело одержимого приходит в полную негодность, Черная Пагубь захватывает другое.
— Кажется, я имею представление о силе одержимых, — сказал Энжел. — И что, никакой на них нет управы?
— Отчего же? Есть. Драконы в стародавние времена научились консервировать их в камне. Не навечно, но на весьма длительное время. Речь о тысячелетиях идет. Демоны научились пожирать их. Правда, этот способ сравни тушению пожара гномьим маслом: демон тоже, по сути, становился одержимым, многократно усиливаясь и озлобляясь на всех вокруг, но разума окончательно не терял, а с течением времени так и вовсе мог переварить этот «обед» без отрицательных последствий для себя, а то и с прибылью. Кое-где практиковали такой способ избавления от Черной Пагуби: скармливали одержимого демону послабее и отправляли того в нижние миры. Некоторые Повелители демонов получили свою силу именно так. Но это прекратили после того, как очередной накормленный вернулся, причем сильно обиженный на тех, кто его так накормил. Куда безопаснее было скормить Черную Пагубь божеству — это самый надежный способ. Вот только богу это недешево обходилось: на переваривание уходили его божественные силы. Ох, сколько глав пантеонов сменилось по миру в свое время из-за такой диеты… Насколько я понимаю ситуацию, Ицкарон эта беда тоже не миновала, раз у вас нынче Раста верховодит, а не Идра.