– Ты знаешь моего мичмана Егоркина? – продолжил он. – Так вот, он в состоянии достать то, чего вроде бы и нет на складах, согласно их же учетным книгам. Краска, приборочный материал там, всякое расходное имущество – не проблема.
– А продукты?
– Не его профиль, но, наверное, тоже смог бы! Там тоже охраняют и распределяют эти запасы живые люди. И потому, что он умеет достать не означенные матценности, а тех людей, в чьем ведении эти самые дефицитные матценности находятся. Причем, до самых печенок. Они, эти славные труженики тыла, сами рады помочь приятному человеку в решении его проблем с высоты трона своего величия, который стоит на всяких дефицитах – это в лучшем случае, или они счастливы отдать ему весь свой склад вместе с будкой от сторожевой собаки, лишь бы больше никогда не видеть моего Егоркина ни во сне, ни наяву.
– Ну да! – усомнился Женя Первухин, – это-то в наше время сурового дефицита всего, о чем только ни подумаешь и неуемного самомнения тех, кто этими остатками располагает?
– Места знать надо! – деловито возразил хозяин каюты, – И тех, кто на этих местах уверенно сидит. И вообще, сохранились еще у нас мичмана старой закалки, которые прошли настоящую службу, а приказания рассматривают как неизбежность. У них и мысли не возникает, что оно может быть почему-то не выполнено. Даже если и надо достать вечный двигатель, к примеру.
– Ха! Вечный двигатель! – фыркнул Первухин.
– Слушай, а давай поспорим с тобой, на литр коньяка, например, что мой Егоркин действительно достанет или сам вечный двигатель, или что-то, что можно будет, хотя бы в первом приближении, считать таковым? – загорелся новой идеей Тетушкин.
– Вечных двигателей не бывает, потому, что их не может быть никогда! – безапелляционно заявил гость: – Вспомни школьный курс физики и свое высшее ракетно-инженерное образование! Мичман, кстати, тоже физику учил!
– Так это когда было! А сколько всего объявляли невозможным и несбыточно, что потом и взмоглось и сбылось? Даже в последнее время! И наоборот, вон наобещали политики реальных, вроде бы вещей – и вот вам всем хрен! Овощ такой огородный, корнеплод, по самое колено! Даже и не пытались их материализовать! А что, не так?
– Короче, Александр Павлович Егоркин сейчас на борту, в смене обеспечения, мы его вызываем и ставим ему задачу. Причем, как боевую! И посмотрим потом, что из этого выйдет! Как всегда, сразу же Тетушкин загорелся своей идеей розыгрыша-проверки, и тут же начал ее реализацию.
– Хорошо, если я выигрываю, ты добавляешь к коньяку свой надувной домкрат с компрессором из своего багажника!
– Идет! А ты – через свою жену, которая, как я знаю, на нашей бербазе трудится, помогаешь мне достать новую фарфоровую посуду в кают-компанию.
– А Егоркин?
– Да использовать Егоркина по посуде, это делать так, как американцы на войне – колошматить дорогущей крылатой ракетой по бедуинским палаткам. Дорого и бестолково, да и результат сомнительный, с эффектом “наоборот”.
– Договорились! С посудой Лена поможет, в любом случае, я думаю! Особенно, если ты ей зефир в шоколаде преподнесешь!
– Так о чем разговор, сэр? Давно надо было просто намекнуть!
Тетушкин не глядя ткнул кнопку звонка, и в открытых дверях каюты прямо из воздуха возник рассыльный, которого он тут же отправил за мичманом Егоркиным. Тот появился через пару минут, в отглаженной форменной куртке, за отворотами которой видны были полоски свежайшего “тельника”. От него пахло глаженным бельем, чистотой и дорогим хорошим одеколоном.
– Сан-Палыч, выручай, дорогой! – с места в карьер начал старпом. – Вот тебе боевая задача – в понедельник, прямо с утра, нужно ехать в Росту, в “Техупомр” и добиться получения на корабль “вечного двигателя”, пока из соседей кто не перехватил! На всю флотилию только один выделили, а чем мы хуже других? Как никак, вроде бы, лучший корабль!
– Чего-чего? Вечный двигатель? А что, уже делают? Ни фига себе! А я совсем недавно читал, что все эксперименты проваливаются, так как это противоречит всяким там законам сохранения энергии, термодинамики и чего там еще?
“Ни фига себе!” – тоже искренне удивился, но уже познаниям Егоркина капитан – лейтенант Первухин. “А я уже и смысла этих законов не припомню! Даже если меня будут сильно бить и пытать за это!”.
– Так нет, Палыч! Это все на загнивающем импотентском Западе, да недоумки гражданские. А в “оборонке”, у них – как у нас: сказали сурово: “Чтобы был!”, и после этого спорить можно только о сроках, да и то – с оглядкой! Начальство, видишь ли, физику подзабыло, а то и не учило вовсе на разных там юрфаках и в академиях управления, и его интересует идея и ее воплощение. Ты же мне веришь? Когда я тебя обманывал?