Сергей ничего не ответил, но в его глазах снова читались испуг и отвращение. Мутный положил ногу на ногу и, задумчиво вздохнув, уставился в окно. Из-за температурного перепада оно сильно запотело, и на нём появились красивые узоры. Соседний барак, который так пугал Сергея, быстро скрылся за ними, и с койки были видны лишь его призрачные очертания.
-Именно поэтому мне нужен друг. Человек, достойный моего общения, и способный поддержать беседу. Если будешь со мной, они тебя не тронут. Эти скоты, особенно этот,- Алекс указал пальцем на Аллигатора, спина которого возвышалась над простынёй, как гора на гладким и спокойным альпийским озером,- он боится меня. Очень боится.
Как будто услышав слова Мутного, пахан начал метаться по кровати, не переставая при этом храпеть. Иногда его губы странно шевелились, словно он хотел что-то сказать, но нечеловечески громкий храп заглушал абсолютно всё.
-А что случилось в восемнадцатом бараке? - неожиданно спросил Сергей,- как мне показалось, Аллигатору не очень хотелось, чтобы ты об этом вспоминал.
-Я спас его. А теперь он на меня злится… Как коротка человеческая благодарность…- вздохнул Мутный,- мне самому не нравится эта история, но обещаю, когда-нибудь я обязательно тебе её расскажу. Во всех подробностях.
Сергей опять ничего не ответил, но молча кивнул, соглашаясь со всем, что сказал Алекс. Этот незнакомец, который даже внешне отличался от остальных матёрых уголовников, вызывал в нём чувство доверия. Он знал, он чувствовал, что можно Мутному доверять. Сергей даже хотел сказать что-то по этому поводу, но Мутный прервал его поток мыслей встречным вопросом:
-А за что именно тебя посадили?
Сергей виновато опустил глаза. В этот момент он был похож на маленького щенка, которого хозяин тыкал носом в собственную лужу.
-Я пытался убить свою жену,- виновато произнёс он, и по его щекам снова побежали слёзы.
-И всё? - голос Алекса прозвучал удивлённо и несколько растерянно.
-Не всё…- Сергей начал задыхаться и попытался говорить ещё тише, но из-за всхлипов не мог сдержаться,- я не… Я не могу,- он откинул голову на подушку,- не могу и не хочу об этом говорить.
Алекс свысока посмотрел на него. Сергею казалось, что своими тёмно-карими глазами Мутный просвечивает его насквозь. Казалось, он слышал даже взволнованный стук его сердца и даже слегка кивал головой при каждом неровном ударе. Нет, от этого человека определённо нельзя было ничего скрыть, но Алекс Урбонас даже не подавал вида, что это так. Он почесал подбородок, на краю которого вскочил небольшой красный прыщик и неожиданно спросил:
-Ты любил её? - его спокойный бархатистый голос, был похож на звучание гобоя и придавал Сергею уверенности.
-Очень… Но потом… Потом я ушёл на войну, а когда вернулся, Даша изменилась. Сначала мы были счастливы, но потом с ней что-то случилось. Мы начали ссориться, несколько раз я поднял на неё руку, она… Она тоже делала некоторые вещи,- мужчина не мог заставить себя найти и произнести нужного слова, но Мутный и не требовал, он всё читал по его напуганным щенячьим глазам,- я не знаю, что произошло потом. Просто в один момент… В общем я чуть не убил её.
-А с каких пор за избиение жены отправляют в подобные места,- Урбонас окинул презрительным взглядом хибару, в которой ему по той или иной причине пришлось находиться,- как по мне, даже садисты и военные преступники достойны лучших условий содержаний. Уж не изменяла ли она тебе с каким-нибудь высокопоставленным чекистом?
-Нет,- чуть ли не в истерике проскулил Сергей, по его подбородку потекла тонкая струйка слюны, и он вытер её грязным рукавом, который успел запачкать по дороге от станции до лагеря,- я не знаю, почему меня сюда отправили. Даша даже заявление хотела забрать. Адвокат мне попался хороший. Он единственный в городе был, но он хороший,- в этот момент Сергей походил на ребёнка, оправдывающегося перед родителями за очередную шалость,- я виноват, я зря так поступил. Мне нельзя было пить,- он уже не сдерживал слёз,- а значит я виноват сам. Я ведь чуть её не убил…
-По-моему, ты вообще не должен здесь сидеть,- слегка улыбнувшись сквозь зубы произнёс Алекс,- если бы у нас в стране посадили каждого мужчину, который хоть раз поднимал руку на свою жену, то всё мужское население во главе с товарищем Сталиным отправилось бы в подобные места,- шутка показалась Мутному смешной, и он изобразил на лице нечто похожее на улыбку,- люди дерутся. Это нормально. Жены бьют пьяных мужей всем, что попадается под руку, мужчины в отместку избивают своих женщин, старшие братья и сёстры постоянно дают подзатыльники младшим. Неужели ты действительно считаешь себя виновным?