представленную адъютантом. — Максимальная броня одиннадцать миллиметров?
Минимальная по бортам и на корме шесть, на крыше четыре? Принесите кто-нибудь
консервный нож, попробуем вскрыть аппарат снаружи не прибегая к огнестрельному
оружию!.. Господин полковник, скажите, если вытроить в ряд двадцать танков Скофилда,
снаряд германской танковой пушки восемьдесят восемь миллиметров пробьет их всех
насквозь или застрянет в девятнадцатом?
— Сэр, такие расчеты не проводились, — не смутился кавалерист. — Но если это
необходимо, я немедленно вызову специалистов!
— И думать забудьте, — отрезал Черчилль. — Я не про специалистов, я про эту выхухоль
на колесиках! Подготовьте приказ по военному министерству: немедленно поставить в
Новую Зеландию достаточное количество ленд-лизовских «Шерманов» — для
вооружения танкового полка как минимум! Чтоб они впредь и думать забыли о столь
вопиющих и бесчеловечных экспериментах в области бронетехники!.
— Слушаюсь, сэр, — козырнул полковник. — А что делать с... Этим?
— Что хотите, то и делайте. Например, отправьте в школу для мальчиков «Dragon School»
в Итоне — пугать перед сном непослушных детей!
* * *
Примечание автора:
Танк Эрнеста Скофилда оказался вторым и последним опытом
новозеландского танкостроения. Не смотря на то, что машина была изготовлена
кустарным способом в железнодорожных мастерских «Хатт Валей» и дорабатывалась
в течении почти двух с половиной лет, танк получил хорошую оценку инженеров в
Метрополии. Тем не менее производить танк Скофилда британские военные посчитали
нерациональным — в 1943 году в Новую Зеландию начали поступать по ленд-лизу танки
из США, а британские заводы производили достаточно много собственной техники.
Единственный образец танка Скофилда закончил свою недолгую карьеру на свалке
металлолома полигона Бовингтон.
19. Часовой
Февраль 1942 года. Австралия, Канберра.
— У нас очень глубокие проблемы, — прямо заявил премьер-министр Австралии Джон
Кѐртин на заседании правительства. — Обстановка на Тихом океане хуже некуда.
Потерян Сингапур, японцы высадились на Тиморе и в Новой Гвинее, противник активно
действует в Индонезии, на Малайе и Новой Британии. О том, что произошло вчера, вы
знаете не хуже меня...
Джентльмены, собравшиеся в премьерском кабинете угрюмо молчали. 19 февраля 1942
года вошло в историю как «Австралийский Перл-Харбор» — японцы, подняв с авианосцев
«Акаги» и «Кага» без малого двести самолетов, нанесли сокрушительный удар по порту
Дарвин на северном побережье, потопив десять кораблей и серьезно повредив двадцать
пять. Истребители и пикировщики напали на базу австралийских ВВС уничтожив
самолеты на земле. При этом враг потерял всего четыре машины — на вооружении частей
ПВО в районе Дарвина стояли зенитные пулеметы, ни одного зенитного орудия калибром
20 миллиметров или выше у военных не было.
— Мы стоим перед прямой угрозой вторжения, — продолжил Джон Кѐртин. —
Командование австралийскими вооруженными силами передано американскому генералу
Дугласу Макартуру, но он отвечает за весь тихоокеанский театр с линией фронта в тысячи
километров! Придется справляться самим. Будем честны: современной армии и оружия у
нас нет. Мы способны противопоставить японскому десанту всего-навсего одну роту
давно устаревших танков Mk.II Vickers производства 1925 года...
— Выходов только два, — сказал министр обороны. — Надеяться на поставки из
Соединенных Штатов или строить танки самим. Любой ценой. Мы попросили помощи у
Метрополии и из Британии прибыл инженер-полковник Уотсон, который до этого успел
побывать в США, где имел возможность ознакомиться с конструкцией среднего танка М3
«Lee». Мистер Уотсон назначен на должность начальника управления по разработкам
бронетанковой техники... Сэр, я могу попросить вас обрисовать текущую обстановку?
Английский полковник, до этого тихонько сидевший в углу кабинета поднялся и подошел
к столу. Разложил схемы и чертежи.
— Господа, — произнес мистер Уотсон. — Опыт боевых действий на Тихом океане
показывает, что нам необходим крейсерский танк как средство поддержки пехоты — у
японцев в настоящий момент нет средних танков с мощным вооружением и в случае
высадки противник будет использовать исключительно легкие танкетки. Мое
предложение таково: взять в качестве прототипа одну из наиболее удачных британских
или американских моделей и начать собственное производство.
— Минуточку, — нахмурился премьер-министр, взяв фотографию с изображением М3
«Lee». — Вы собираетесь копировать данную
машину? Многоярусное вооружение, орудие главного калибра в боковом спонсоне,
высота танка почти три метра... Разумеется, я понимаю, что это лучше чем совсем ничего,
однако наша промышленность не сможет быстро освоить выпуск столь сложной модели!
— Да, танк неоднозначный, — ответил полковник Уотсон, — тем более, что в Европе и
Африке он пока не испытан, поставки M3 английской армии в Египте намечены на май
текущего года. Вы совершенно правы: наши заводы не справятся. Пойдем по более
легкому пути: используем ходовую часть, трансмиссию и коробку передач. Остальное
разработаем самостоятельно — инженеры моего управления трудятся не покладая рук!
Вот взгляните, это изображение прототипа...
Джон Кѐртин нацепил пенсне в вгляделся в схему. Да, рядом с М3 «Lee» проект
«Australian Cruiser tank Mark 1» выглядел более традиционно — основное вооружение, как
и положено, в башне, верхний лобовой лист под значительным наклоном, сравнительно с
американской машиной размеры заметно меньше, в первую очередь по высоте.
— Абсолютного копирования не будет, — продолжил Уотсон. — В наших условиях будет
проще и дешевле отказаться от американских двухкатковых тележек с вертикальными
спиральными пружинами, заменив их на тележки по типу французских танков H-35
«Гочкисс», где применялись горизонтальные рессоры. А вот конструкцию траков гусениц
с прорезиненными подушками полностью возьмем у американцев — как самую удачную!
Корпус и башня цельнолитые.
— Бронирование, — премьер постучал пальцем по чертежу. — Сорок миллиметров? Не
маловато?
— Есть возможность усилить до шестидесяти пяти, но... — полковник запнулся. — Но это
утяжелит танк, а у нас имеется существенная проблема с двигателями: США не в
состоянии сейчас поставить моторы «Giberson», так как они требуются американцам для
собственной армии. Предложение таково: установить на танк три автомобильных
двигателя «Cadillac» суммарной мощностью 330 лошадиных сил...
— Три? — вытаращился Джон Кѐртин. — Три двигателя в танке?
— Сэр, это весьма рациональное решение, — парировал Уотсон. — Каждый из моторов
связан собственным сцеплением с передаточной коробкой размещенной под башней. В
свою очередь, этот элемент был связан с коробкой передач и дифференциалом, что
позволит танку продолжать движение даже при выходе из строя одного или двух моторов!
Как показала европейская практика применения бронетехники, самое главное для танка —
подвижность! Кроме того в башню можно установить сразу две гаубицы Ordnance QF 25