Масонство (или франко-масонство) – философское течение, которое зародилось в Европе, в первую очередь в Англии и Франции, в конце XVI – начале XVII века. Само слово «масон» в переводе со старо-французского означало «вольный каменщик». В масонстве было три основных ступени (градуса) развития: ученик, подмастерье и мастер. Одно из главных направлений деятельности масонства – это просвещение. Главные идеи – интернационализм, пацифизм, отрицание самодержавия. Масоны известны своими многочисленными тайными ритуалами. Административно все масоны в мире объединены в Ложи. Масонские символы отражают в основном строительную тематику: угольник, молоток, топорик… Кроме этого, масоны собрали и более древние знаки, такие как шестиконечная и пятиконечная звёзды, всевидящее око, наделив их своими тайными смыслами. Через «окно в Европу», «прорубленное» Петром I, масонство проникло сначала в Санкт-Петербург (одним из первых масонов считается Яков Брюс), а затем, ближе к середине XVIII века, и в Москву. Настоящего рассвета масонство в России достигло в XVIII – XIX веках. Считается, что именно масоны стоят за многими политическими потрясениями в мире, и России в частности.
Петр I Алексеевич (1672—1725) – первый Император Всероссийский; представитель династии Романовых. К власти пришёл в 17-летнем возрасте. К этому моменту он прекрасно изъяснялся на нескольких европейских языках, владел многими ремёслами (кузнечным, столярным, оружейным, токарным), был физически довольно сильным и активным, проявлял здравый интерес к государственным делам. В годы своего царствования провёл много реформ и преобразований: построил новые города, крепости и каналы, подписал указ о единонаследии, закрепил дворянскую собственность на земли, установил порядок чинопроизводства, внедрил в массы просвещение и создал мощнейший военно-морской флот. Основал Санкт-Петербург в 1703 году.
Глава одиннадцатая
Опять сменив облачение на уютный домашний халат, призрак успокоительно произнёс:
– Деткам и макушки напечь не успеет, а вы уж туда-назад обернётесь!
Новый знакомый стал вдруг абсолютно прозрачным, и Мартин с Пафнутием увидели сквозь него разлёгшихся в траве маленьких хозяев. Те действительно стащили кепки, едва ушли родители, и спрятали их в карманы шорт…
– Про подвиги мои военные послушать не желаете? – с затаённой надеждой спросил генерал-фельдмаршал, видимо давно не имевший такой благодарной аудитории.
– В другой раз с удовольствием, – тактично потупился Мартин. Ему не терпелось приступить к спасательной операции.
– Лучше скажите, почему мы с вами на одном языке разговариваем, а с другими Людьми так не получается? – полюбопытствовал «м.н.с.».
Яков Вилимович сухо объяснил (вероятно, обиделся за нежелание гигантского пса и слегка зеленоватой крысы узнать больше фактов из его богатой биографии):
– Поелику я, как вы правильно заметить изволили, призрак! Да и вы – звери не совсем обычные.
– У меня ещё два образования, – поторопился сообщить Пафнутий.
– Вот и беседуем! – холодно завершил старик и, стащив с головы пышную кудрявую шевелюру, оказавшуюся париком, бесследно растаял в полуденном зное…
Друзья сконфуженно переглянулись.
– Кажется, обиделся на нас, – огорчился Мартин.
А Пафнутий робко поинтересовался:
– Как думаешь, мы всё ещё в параллельной реальности?
– Откуда мне знать… Тут всё такое настоящее, даже вон ротвейлера на прогулку повели.
Из Вовкиного подъезда и впрямь вышел и направился в сторону пустыря огромный мускулистый чёрный пёс с рыжими подпалинами. Его ошейник был усеян острыми, торчащими наружу шипами. Ротвейлер высокомерно озирался по сторонам, выискивая, с кем бы померяться силой, а хозяин, крепко ухватив поводок обеими руками, бдительно крутил головой, чтобы не допустить того, о чём мечтал питомец.
– Ну и образина! – ахнул «м.н.с.», которому ещё не доводилось видеть заклятого врага своего приятеля.
Мартин скользнул взглядом по собственному поводку, размотанному на всю длину. Второй его конец свободно лежал рядом с Сашей и Вовкой. Мальчики были поглощены не столько ожиданием Пафнутия, сколько поеданием арахиса – приманки для «уклонившегося от поездки на дачу» грызуна.
Ещё никогда желание сразиться с мощным противником не было так близко к исполнению! Однако зеленоватый телепат строго напомнил:
– Лучше воспользуйся свободой, чтобы камрадов наших спасать! Где твоя сила воли?! С меня вот пример бери – думаешь, мне легко смотреть, как они орехи мои лопают?! Но я же не сдаюсь!
Пристыженный Мартин вскочил, готовый отправиться в дальний путь.
– А ты как же? – спросил он, с уважением глядя на «м.н.с.».
– Как-как, – ворчливо отозвался Пафнутий и ловко вскарабкался на загривок к приятелю, так что тот и воспротивиться не успел. – Вот как!
– Ну ты даёшь! – воскликнул пёс, восхищённый смекалкой и храбростью помощника юного химика.
– Теряем время, – лаконично заметил Пафнутий, в котором, судя по всему, опять взыграла кровь предков – отважных мореплавателей.
До шоссе Мартин домчался за несколько минут и без раздумий понёсся на юго-восток.
– Уверен, что нам туда? – на всякий случай поинтересовался Пафнутий.
– На северо-западе Питер-бурх, а нам в противоположную сторону! – отрывисто бросил пёс, нечаянно скопировав название, которым именовал город граф Брюс – царский сподвижник, генерал-фельдмаршал, инженер, астроном и знаток колдовских наук (от занятий которыми, впрочем, привидение отнекивалось).
Длинный, цепляющийся за всё подряд поводок, перегрызенный острыми крысиными зубами, давно остался лежать на
обочине брезентовой змеёй, и ничем не сдерживаемый Мартин проглатывал километр за километром и наслаждался свистом ветра в ушах. Пафнутий, ухватившийся за жёсткую собачью шерсть, едва успевал считывать цифры с синих табличек, которые были расположены вдоль дороги через равные промежутки.
«Поелику беда большая камрадам вашим грозит!» – непрерывно звучало в головах у обоих «спасателей», заставляя мужественно терпеть подкравшийся голод и невыносимую жажду…
Глава двенадцатая
Солнце перевалило через зенит и неторопливо покинуло июньский небосклон, ненадолго уступив место блёклой закорючке месяца. Мартин бежал всё медленнее и дышал всё тяжелее, пока наконец совсем не выдохся.
– Полежу немного, – виновато объяснил он незапланированную остановку и осторожно, чтобы не раздавить «всадника», опустился на бок, с облегчением вытянув натруженные лапы.
Пафнутий спрыгнул на землю и за неимением тренажёра, на котором обычно разминался после долгого лежания или сидения, отправился в пробег вокруг рухнувшего без сил приятеля.
– Что это у тебя? – вдруг воскликнул он в испуге, тыча крохотным пальчиком в подушечки лап могучего пса.