— Не двигаться, — прозвучал у него над самым ухом чей-то тихий голос. — Тихо. Слушайте меня.
Таск узнал этот голос и подчинился ему. Тем более, что ничего другого не оставалось. Нестерпимо болели разбитые губы, а в ушах так звенело, что Таск почти ничего не слышал. Как ни старался он, но в темноте ничего не мог разглядеть.
— Завтра вас отправляют на борт королевского корабля, — снова зазвучал тот же голос чуть не в самом ухе Таска. — Вы уже успели подружиться с кем-нибудь из экипажа?
Таск кивнул.
— Скажите им, что их посылают на верную смерть, что на борту корабля находится бомба и что Флэйм собирается взорвать ее, чтобы убить короля. Но тогда погибнет и весь экипаж. Вы должны убедить их, что им грозит смертельная опасность, и побудить их перейти на другой корабль. Вам нужны будут доказательства. Когда Флэйм и Панта покинут корабль, я открою секрет, где спрятана бомба. Она будет полностью подготовлена к взрыву, когда корабль достигнет места назначения. Вы покажете бомбу своим товарищам. Этого доказательства достаточно.
Вокруг опять стало тихо и пусто. Приснилось все это ему или было на самом деле? С каждой секундой, однако, сердце Таска успокаивалось и билось ровнее. На смену страху пришло радостное возбуждение. Таск испытывал мрачное удовлетворение. Наконец-то он будет что-то делать. Задача, конечно, нелегкая, но если даже ничего и не выйдет, он вытащит отсюда Дайена на «Ятагане», уж это он сумеет сделать.
Сумел же однажды.
Чувствуя облегчение на душе и глубоко вздохнув, Таск прошептал «спокойной ночи» Ноле. Он всегда так делал, даже когда Нолы не было рядом с ним. Потом он повернулся на бок и заснул.
Дайен всю ночь не смыкал глаз. В темноте — или это только казалось ему? — он смутно угадывал присутствие женщины в серебряных доспехах.
— Прав ли я в своем решении, миледи? — спросил он ее.
Она не ответила. Да он и не ждал ответа. В конце концов, его вопрос был всего лишь риторическим.
Настало утро. С первыми лучами двойного солнца, осветившего стены дворца, раздались чьи-то шаги. К двери Дайена подошли охранники.
В дверной замок вставили ключ. Астарта и Камила взглянули друг на друга и невольно схватили одна другую за руки. Дверь открылась. В комнату вошел Дайен в сопровождении вооруженных охранников и Флэйма.
— Мне разрешили проститься с вами, мадам, — спокойно сказал Дайен, глядя на Астарту.
В эту минуту Астарту трудно было назвать красивой. Маленькая и какая-то жалкая, с растрепанными волосами и красными, опухшими от слез веками, она робко смотрела на вошедших.
И все-таки — пусть даже узница, окруженная вооруженной стражей, она заставила себя с достоинством выпрямиться. Да, король был на грани гибели, а ее ожидала участь стать женой убийцы своего мужа. Но Дайен был все еще король, а она — королева. И это была их аудиенция.
— Прошу вас, оставьте нас наедине, — сказала Астарта, — бросив на Флэйма властный взгляд.
— Да, конечно, — сказал Флэйм. — Охрана останется за дверью, если кому-то из вас что-либо понадобится. — Затем принц обратился к Камиле. — Вчера вы проявили достойную уважения смелость, поэтому я предлагаю вам самой сделать выбор между жизнью и смертью. Вы можете либо остаться с королевой и поступить к ней на службу, либо отправитесь с королем.
— Останься с Астартой, Камила, — быстро сказал Дайен. — Я хочу, чтобы ты согласилась на это.
— Останься, Камила, — повернулась к ней Астарта. — Прошу тебя.
— Нет, — ни на кого не глядя, ответила Камила. — Я отправлюсь в путь с королем.
— Камила… — начал было Дайен.
— Если вы не возражаете, — перебила его Камила, обращаясь к Флэйму, — я хотела бы сопровождать его прямо сейчас.
Флэйм был само сочувствие и понимание.
— Мы отправляемся на борт королевского флагмана. Охрана будет счастлива проводить вас.
Гордо выпрямившись, Камила вышла из комнаты, ни слова не сказав тем, кто остался у нее за спиной.
— Ее величество будет находиться на моем флагмане, — сказал Флэйм Дайену. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ее путешествие было приятным и удобным. Цель нашего маршрута — Минас Тарес. Королеве лучше всего быть во дворце, когда придет сообщение о трагедии. И, конечно, я хотел бы на всякий случай оказаться рядом с ней…
Дайен не отвечал. Флэйм пошел к выходу, но приостановился и вернулся обратно.
— Черт побери, кузен! Не заставляйте меня делать это! Отрекитесь от престола. Живите себе с этой девушкой. Многие мужчины жизнь бы отдали за такую любовь, какая у нее к вам. Что значит быть королем по сравнению с этим?
— Это значит — мой долг, — сказал Дайен, — моя ответственность. Это то, с чем мы родились — и вы понимаете, что я хочу сказать. Чего стоит наша жизнь без этого?
— Ничего, вы правы. — Флэйм с восхищением смотрел на Дайена. — Я понимаю вас. Простите меня, кузен. Не будем больше об этом. Через пять минут я вернусь, — сказал он, и дверь за ним закрылась.
Дайен и Астарта смотрели друг на друга так же застенчиво и робко, как в ту первую несчастную ночь, которую они провели вместе. Дайен протянул Астарте руку, потом другую.
— Простите ли вы меня за то, что я был слепым глупцом? — спросил он.
Она взяла его руки в свои и крепко прижалась к нему.
— Только если вы простите меня за то, что я была эгоистичным чудовищем.
Он еще ближе привлек ее к себе. Никогда раньше он не замечал, какой хрупкой кажется она в его объятиях и какая она, однако, сильная.
— Это моя мать виновата, что заставила нас вступить в брак, — прошептала Астарта.
— И я всегда так думал, — сказал Дайен, — но теперь я в этом не уверен. Может быть, какой-то Бог… или Богиня предрешили нашу судьбу. — Он погладил ее по волосам. Наверное, он только что заметил, что они в беспорядке. — Астарта, — тихо продолжал он, — как ни страшна моя смерть, ваша жизнь будет еще страшнее.
— Не надо… — ее глаза наполнились слезами.
— Тихо, выслушайте меня. Вы можете избежать этого брака. Флэйм не станет добиваться этого от вас. У него слишком много других интересов и целей. Я мог бы убедить вас согласиться на этот брак, но не буду делать этого. У вас есть сила, могущество. Они в вашей вере, в вашем чувстве собственного достоинства. Подданные восхищаются вами. Вы можете использовать свою силу, чтобы укротить моего кузена. Ему это придется не по нраву. Он станет вашим врагом и поведет с вами борьбу, но остановить вас не сумеет. Будьте настойчивы и тверды, действуйте расчетливо и тонко — и вы создадите сопротивление тирании моего кузена, сопротивление, которое будет непобедимым. Может быть, придет время, когда вы сумеете свергнуть его с престола.
— С помощью нашего ребенка.
— Нашего ребенка. Единственно, о чем я жалею, что никогда… — Дайен запнулся, и силы оставили его на миг, — никогда не увижу его…
Он не мог больше говорить. Они стояли, прижавшись друг к другу, и их печальное молчание было красноречивее всех сказанных за три года слов.
— Пора идти, узурпатор, — сказал, просунув в дверь голову, охранник.
Астарта высвободилась из объятий Дайена, привела в порядок свои волосы и, выпрямившись, стояла, улыбаясь и блестя глазами. Вот так же расставались они, когда этого требовал долг короля. Она протянула Дайену руку. Ее пальцы были холодны, но рука тверда.
— Господь да сопутствует вам, сир, — тихо произнесла она.
Дайен взял ее руку и прижал к своим губам.
— Да сопутствует вам во всем ваша Богиня, мадам. И нашему сыну или дочери.
Он повернулся и вышел. Астарта слышала, как повернулся ключ в замке закрывшейся за ним двери.
— Только не плакать, — сказала она себе, прижимая руки к животу. — И я не заплачу. Я не должна болеть. Ради нашего сына или дочери. Отныне я все буду делать только ради нашего ребенка.
Она опустилась на колени, молитвенно сложив руки.
— Благословенная Богиня, ты сражалась на стороне героев Трои, ты перенесла нас по небесам в наш мир, ты поддерживала нас в те страшные времена, когда все казалось безнадежным. Благословенная Богиня, пошли своих ангелов сражаться на стороне моего супруга…