— Все остается в силе, — прихлебывая напиток и затягиваясь сигаретой, жестко сказал старый вор. — Ассенизатор снова интересовался заказом. Я подтвердил и наше решение, и сумму.
— Лады, — хозяин дома поднялся. — Ну, ты отдыхай, а у меня, сам знаешь, режим. Пошел спать.
Когда на следующее утро они проснулись от вкусного запаха свежезаваренного кофе, аромата яичницы с беконом и тостов. Пришлось определяться, исходя из особенностей ландшафта и складок местности, где находятся их бесхозные тела. Эту неблагодарную миссию Сергей возложил на себя.
Так. Посмотрим. Ага. Алексей спит на незнакомой кушетке. Сергей сдвинул голову, насколько ему позволяли обстоятельства… Незнакомая обстановка. Гардины. Бронзовые светильники в стиле расцвета Римской империи. Сводчатый потолок с нимфами и наядами. Стал припоминать… Одну из нарисованных на плафоне белокурых див, он вчера определил себе в жены…
Ход его дальнейших умозаключений внезапно прервался. Зашла пожилая горничная. Только тогда он вспомнил, что они у разлюбезного сердцу полюбившегося японца Абоко.
— Джентльменам пора завтракать, — проскрипела все такая же, старая и ворчливая служанка его родственника. Проворчала и вышла.
— Вот ведь старая перечница, поспать не дает, — откуда-то из-под потолка раздался неведомый голос.
Видно вчера, они чисто по дружески навестили хозяина апартаментов и, чтобы ему ночью не было холодно и одиноко, всей хмельной ватагой здесь заночевали. Судя по стоящим вокруг предметам, пустым стаканам и бутылкам. Они испытывали серьезную жажду и, коль скоро все спали на месте разбитого бивака, утоляли ее достаточно активно. Неторопливый ход его мыслей опять был прерван.
С хохотом и смехом в комнату ворвалась, вкусно пахнущая свежим воздухом и духами Маринка. Сразу полегчало. А болели ли раны? Он прислушался? Нет не болели. Можно было вставать.
— Молодые люди будут передо мной щеголять без брюк, или все же оденутся, — игриво поинтересовалась молодая дама.
— Без брюк, — гаркнули две хриплых, легионерских глотки, выбрасывая наружу свои мускулистые ноги.
Она смешавшись от такой солдатской просторы, убежала на кухню помогать в приготовлении завтрака. Алексей же воспользовавшись смятением в рядах восставшего ото сна народа, попытался устанавливать свои порядки.
— Гарсон, еще пива мне и моему другу, — начал требовать он у незнакомого мужика в кимоно.
Но разобравшись, что это просто картина, которая для того здесь и находится, чтобы висеть на стене, обратился к окончательно проснувшемуся Сергею:
— Веди меня, таинственный незнакомец, туда где журчат ручьи и трутся спинами райские птицы. Там где есть прекрасное приспособление называемое унитазом. Как не обидно, но мне, познавшему горе автократии и томительную радость избавления от жажды. Мне, всему такому познавшему жизнь и отчаяние от нее, придется в него, чистого и непорочного — гадить.
— Пойдем уж, покажу, — Сергей выполз наружу из под укрывавшей его скатерти. — Не заблудись только между душем и кухней, Сусанин.
Они разбудили Абоко. Он, выученными вчера словами, послал их подальше, вместе с завтраком и утром в придачу. Удивление от такого простецкого к ним отношения прошло быстро.
Потом приняли душ, благо в холостяцкой квартирке таких было четыре штуки. Перед омовением проделали все необходимые манипуляции с унитазом. И молодыми, свежими огурцами предстали на кухне пред ясны очи Серегиной сестры.
Девушка, продолжая штамповать нежнейшие тосты, рассказала последние новости.
Вся Коста-дель-Браво наполнен слухами о совершенно великолепном, шумном и веселом приеме устроенном вчера у Платоновых. Те же, кто не попал на него, сославшись на всевозможные неотложные дела, сегодня страшно об этом жалеют и ругают зазнавшихся богачей…
Ойкнув, она резко прервала свой рассказ и испуганно уставилась на развернувшуюся перед ней картину, заворожено глядя на то, что эти два, опаленных пустыней добрых молодца, вытворяют с едой. Если бы ее вовремя не окликнули, эти прекрасные глаза просто вывалились, из того места где они находились.
— Маринушка, — ласково обратился к ней Алексей. — Могу я тебя просить об одном одолжении.
— Я слушаю, — она не могла отвести глаз от любимого брата.
— Не смотри ты так на него, — попросил он ее. — Он так ублажает свое второе «я» сидящее в нем, а для двоих порция должна быть увеличена. Ты своим прекрасным взглядом, смущаешь и его, и имеющееся второе «я».
— Расскажи ей про своего солитера, — попросил набитым ртом Сергей, уплетающий за обе щеки небольшое, рассчитанное на завтрак для дюжины страдающих печенью, а не на молодых и здоровых людей, количество еды.
— Ага, прямо разбежался. Я, значит буду рассказывать, а ты будешь в это время есть. Умный ты… Нет, уж…
— Сейчас, Марина, когда я ем эту булку с маслом и джемом. — расповел историю из перенесенного и пережитого Сергей. — Я вспоминаю, Марина, ту здоровенную, пахнущую грязными носками и дохлыми мухам ящерицу, которую полюбившийся тебе капрал Алексей, в джунглях собственноручно словил и подарил мне на завтрак… Когда же я, зажав от отвращения нос, стал есть это чудовище, оно, когда я обсасывал хвост и заднюю часть, прямо у меня во рту ожило и ускакало в свое болото… Представляешь?
Сестра скривилась и зажимая рот, рукой выскочила из кухни. В спину ей раздался громогласный солдатский рогот. Эти едоки оказались, такие не чуткие, такие грубые и неотесанные, что просто сил никаких нет.
Утро начиналось обнадеживающе. Обоих бесплатно кормили. Не забирали то на, что лег взгляд. Короче говоря, позволили развернуться. После того, как они замолотили в себя, все стоящее на столе и припрятанное на плите, на завтрак, разбуженные их богатырским хохотом явились и остальные. Все они были вспотевшими, недовольными и невыспавшимися… За их спинами пряталась, кривя рот от сдерживаемого смеха и младшая из Платоновых.
— Вам, молодые люди, что и голова не болит? — хмуро спросил их, потревоженный разгулявшейся печенью Абоко.
Алексей удивленно посмотрел на него и ответил известной легионерской шуткой:
— Чему там болеть? Там же одна кость.
Для верности пальцами постучал по черепной коробке.
Абоко, от такого ответа только с шумом весело выдохнул воздух. Утро обещало новые сюрпризы.
— А где завтрак, — подозрительно оглядывая довольные, лоснящиеся лица сытых дружков, спросил он у них.
— Вы бы, еще больше спали, — улыбаясь сказал Сергей и ткнув пальцем в Алексея сказал: — Спросите у нашего ротного диетолога.
— Прислуга за время вашего вчерашнего отсутствия разленилась и ничего не хочет делать, — казалось его возмущению не будет конца. — Мы тут кое-какие крошки со стола собрали… Вот вместе с вами сейчас с удовольствием бы и позавтракали, но сами видите…
Пришлось вмешаться Марине и рассказать всю правду о том, как эти прожорливые существа, почище любой саранчи, набросились на ломящийся от яств стол и замолотили в себя всю еду, а потом еще обсуждали вопрос, куда бы сходить перекусить по-человечески.
Пока она это говорила, т. е. ябедничала, Алексей понимая, что нельзя оставлять вчерашних верных собутыльников без завтрака, уже орудовал у плиты. Он мастерски бросал на сковородку увесистые пласты ветчины и заливая все это яично-фруктовым омлетом. Сергей также не отставал от приятеля и штамповал тосты, успевая заваривать кофе, открывать банки с джемом и раскладывать все это вместе со сливочным маслом по тарелкам. Работали быстро и споро, под восхищенными взглядами присутствующих. Еще успевая подначивать и барышню, и невыспавшихся, опухших собутыльников.