Величество был сама вежливость и, казалось, это и бесило Араэла больше всего. Он молча и нагло повернулся к дяде спиной, наклонился и забрал кианит.
— Да, я… — песок забился в горло и пришлось откашляться. — Я люблю начинать день с разминки.
— Составить вам компанию? — император знакомым жестом склонил голову к плечу.
Но на сегодня с меня хватило поединков.
— Я устала и, если ваше императорское величество не против, предпочла бы отдохнуть у себя.
И вот тут голубые глаза полыхнули удивлением, но если присмотреться лучше и глубже — откровенной жестокостью.
— Что вы, асса, я не сражаюсь с девушками, даже если они враги империи. Воспитание не позволяет поднимать руку… или шест на того, кто изначально слабее.
Он что, всё видел? Прикусив губу, представила, как смотрелось моё позорное валяние в песке. И это притом, что меня тренировали с детства, но до такого мастерства, как у Ара мне расти и вряд ли дорасти. Пусть он трижды слетел с катушек, но силы и ловкости у наследника империи не отнять.
С другой стороны — Шадалберг не раз на пособиях, материалах и даже натуре показывал, насколько различаются мужские и женские мышцы. И доказывал — просто в качестве факультатива, — что первые по воле рианов более склонны к нагрузкам.
— С каких это пор? — оскалился Араэл, возвращаясь к нам. — Насколько мне известно, дядя, сильнее вас только рианы. А руку вы поднимали не раз.
Дурак, какой же дурак! Ревность — худшая из причин для ссоры с его величеством. Но если лечить спасение всея Анершерата я согласилась сама, то влезать в их семейные разборки — упаси Анер.
— Я оставлю вас, — опустила глаза.
— Уже? — очень по-светски удивился император, игнорируя выпад родственника. — И даже не поставите на победителя?
Победителя? Он что, всерьёз собрался драться с Араэлом?
— Прошу прощения, ваше императорское величество, — старалась держаться, но голос всё-таки дрогнул, — но я не люблю азартные игры.
— Очень жаль. Я надеялся на приз от прекрасной ассы.
За спиной многоголосо охнули, а я только сейчас осознала, что величество пришёл не один, а со свитой. С десятком бездельников, которые оценили и тон, и выразительный взгляд императора. На меня! Но больше всех оценил Араэл, чей скрип зубов мне ни разу не послышался.
— Ваше императорское высочество, отойдёмте на пару слов, — а это уже Ару, который скривился, но пошёл вслед за дядей.
Потому что намёки к делу не пришьёшь, но неповиновение прямому приказу императора шло по совсем другой статье.
— Что делает его императорское величество?! — выдохнул кто-то из свиты.
— Воспитывает, — знакомо хмыкнули рядом, и я столкнулась взглядами с Орианом. — Сейчас будет весело, но лучше наблюдать это зрелище со скамьи.
Он потянул меня к нескольким рядам скамеек и усадил практически насильно.
— Он всё видел? Император. — Во рту появился солёный привкус, и я слизнула кровь с прокушенной губы.
— Достаточно. — Ориан смотрел вдаль, где величество и Ар несколько мгновений стояли рядом, а потом разошлись по разным углам. Перевёл взгляд на меня. — Завтра в это же время на втором полигоне я покажу тебе, как победить заведомо превосходящего противника, даже если он обезумел от ярости. Но на будущее — стоило ударить его высочество волной чистой силы. Ему бы хватило, чтобы прийти в себя.
— Я не могла, — качнула головой и вернулась к площадке, где Ар остался в одних штанах, а император скинул камзол и расстегнул три верхние пуговицы рубашки. — Это началось ещё в академии. Мне надо было тренироваться, а всем было либо некогда, либо не по статусу учить первокурсницу. А Араэл взялся, но с условием, чтобы мы не применяли магию.
— Вопросы он тоже задавал? — ровно поинтересовался Ориан, а меня бросило в краску. — В академии.
— Задавал, — вздохнула. — Но тогда они не были такими…
— В край обнаглевшими? — Не уверенная, что всё ещё разговариваю с ректором, интриганом и прочее, прочее, вывернула шею, заглядывая ему в глаза. Ориан поджал губы. — Ари, главная проблема его высочества Араэла — он несдержан и не видит границ. И так во всём — от учёбы в академии до поведения с собственным императором, пусть он хоть трижды ему дядя. И поэтому же Элион всё реже стоит за плечом брата — изначально уравновешенный и умный, он не выдерживает эмоционального накала.
Стук дерева о дерево отвлёк от разговора, но пока противники только примерялись друг к другу. Разогревались, проверяли, на что способен другой. И это выглядело по-настоящему красиво. Два гибких, сильных тела танцевали по полигону, охватывая гораздо больший периметр, чем пятачок, на котором топтались мы с Аром. И в это мгновение дядя с племянником были похожи как никогда.