— О, я подобрал очень интересную тему. Её изучают уже на шестом курсе, и она довольно сложная. Но вы, как мне кажется, уже к ней готовы, — заявил преподаватель. — Называется она «Эмпатический резонанс».
— Тоже основана на эмоциях? — догадался я. — Я думал, с ними мы уже разобрались.
— С основами — да, — ответил Константин Евгеньевич. — А это продвинутый уровень. Способность не просто понимать чужие эмоции и изменять их. Но и настраиваться на них, создавая тонкую связь. Так вы научитесь влиять на эмоции ещё более деликатно.
— Давно хотел задать один вопрос, — вспомнил я. — Не нужно ли мне дополнительно проходить этику? Раз я влияю на эмоции других людей.
— Наша обворожительная Варвара Александровна натолкнула вас на подобные размышления? — улыбнулся преподаватель. — Признаюсь, я сам, когда её увидел, захотел стать студентом и посетить все её занятия.
Таких подробностей я точно знать не хотел!
— Дело именно в правильности моего подхода, — сказал я. — Я хочу помогать людям и делать им лучше. Но всё-таки задумался, а этично ли без разрешения людей облегчать их страдания?
— На этот вопрос вам никто не даст точного ответа, — задумчиво проговорил Константин Евгеньевич. — Вам придётся решить эту дилемму самому.
И я уже решил. Я буду помогать людям так, как считаю нужным. Всё, что облегчает их страдания, является правильным.
— Вернёмся к эмпатическому резонансу, — предложил я. — Значит, эта техника позволяет лучше контактировать с пациентом?
— Именно. Рад, что вы поняли, — закивал преподаватель. — Но эта техника имеет и ряд подводных камней. Вам нужно тщательно отгораживаться от чужих эмоций, чтобы не забрать себе чужую боль или чужие страдания.
Эмоциональное выгорание — частая проблема среди психологов, я это знаю. Никогда не нужно проецировать чужие переживания на себя, это может плохо закончиться.
— Я понял, — ответил я. — Приступим к технике?
За следующие несколько часов мы разобрали эмпатический резонанс. Техника оказалась не такой уж и трудной, создавать психологический коридор было в разы сложнее.
Я чувствовал, как мой магический запас расширяется с каждым новым приобретённым знанием. Приятное чувство.
Закончив занятие, я вышел на улицу и отправился к Святославу. Время ещё было, тренировку патологоанатомической магии тоже никто не отменял.
— Как прошла встреча с Иваном? — мрачно поинтересовался декан, стоило мне появиться в его кабинете. Он, в отличие от Константина Евгеньевича, вовсе не выглядел удивлённым, словно ждал меня.
— Снова пригласил меня присоединиться к ним, — спокойно ответил я. — И я снова отказался.
— Настырный, — усмехнулся Святослав. — Вы пришли на новую тренировку?
— Да, — кивнул я. — Надо становиться сильнее, чтобы в любой момент дать отпор.
— Тогда приступим, — просто сказал декан.
Ещё несколько часов я потратил на тренировку некротической ветви магии. Вторые сутки без сна, а день всё равно получился очень даже продуктивным.
После всего этого я, наконец, отправился в общежитие. Но и в этот раз меня поджидал неожиданный гость. Хотя нет, этот гость весьма обычный.
— Привет, — поздоровался я с Владимиром, подпирающим мою дверь. — Что случилось, снова верблюд?
— Надо поговорить, — заявил мой друг. Выглядел он на этот раз необычайно серьёзным.
— Заходи, — пригласил я его внутрь.
Владимир прошёл в комнату и уселся на стул. Пару мгновений он просто смотрел на меня задумчивым взглядом.
— Я не совсем дурак, Николай, — заявил он. — И я твой лучший друг.
— Знаю, — ответил я. — К чему ты это?
— К тому, что я думал, между нами нет секретов! — выпалил Владимир. — Но они у тебя, оказывается, есть! Можешь не придуряться, я всё знаю.
Глава 11
Итак, очередной человек, который узнал какой-то из моих секретов. При том я бы не сказал, что плохо шифруюсь! Как раз наоборот, действую аккуратно — насколько это вообще возможно.
— О чём ты говоришь? — спокойно поинтересовался я.
Владимир никак не мог узнать о моём уникальном даре. И он как раз был одним из тех, кому я доверял на все сто процентов. Но пока не хотел рассказывать…
— О тебе и Варваре Александровне, — ответил Владимир. — Я узнал, что она выходила из твоей комнаты. Вас видел Юрий Колесов! А ты меня уверял, что между вами ничего нет. А сам…
Понятно. Колесов увидел нас в тот вечер, когда Варвара Александровна по ошибке пришла в мою комнату. И, разумеется, решил рассказать об этом, используя как свежую сплетню.
Надо будет обязательно с ним поговорить, чтобы подобные ситуации больше не повторялись. В конце концов, это моё личное дело, и его это никак не касается. Он увидел то, в чём сам не разобрался — и это ещё не повод трещать об увиденном на всю академию.