— Диагноз так и не установили? — уточнил я.
— Нет, не могут ни подтвердить эту магическую чуму, ни опровергнуть, — ответил друг. — Ладно, мне пора, хочу Марии позвонить.
Я задумчиво уставился на телефон. У меня возникали большие подозрения, что дело тут вовсе не в магической чуме. Но почему правильный диагноз не поставили, если его осматривали несколько хороших лекарей?
И тут у меня созрел план, как мне попасть к пациенту. Очень рискованный, на самом деле, и далеко не факт, что он получится.
Но я всё же решительно набрал номер ректора. Он ответил после второго звонка.
— Николай, в чём дело? — быстро спросил он. — Сейчас не та ситуация, в которой я могу разговаривать по телефону.
— Мне нужно осмотреть пациента, — коротко ответил я.
На том конце повисло молчание, и я даже примерно представил выражение лица ректора в этот момент.
— Вы… в своём уме? — наконец выдавил из себя он. — С чего бы мне вообще пускать студента к опасному пациенту? Что вы такое говорите?
Разумеется, я был готов к подобной реакции. Поэтому заранее припас свой аргумент.
— Вы хотели наградить меня за заслуги перед академией, — напомнил я. — Я готов отказаться от поездки на конференцию, взамен я хочу осмотреть пациента. Уверен, что смогу помочь с постановкой диагноза.
— Лекари нашей академии не смогли, а вы сможете? — хмыкнул ректор. — Да я просто не могу подвергать вас такой опасности!
И к такому я тоже был готов.
— Я возьму всю ответственность на себя и подпишу соответствующие бумаги, — заявил я. — Или же можете сказать всем, что я сам туда проник, а вы ничего не знаете.
Вёл я себя, конечно, самым наглым образом. Сам себе сейчас чем-то напоминал Кирилла. Только вот мотивы у нас с ним разные. Я хочу помочь пациенту, а не разрушить академию изнутри.
— Мне надо подумать, — ответил ректор и положил трубку.
Насчёт того, что сам выберусь из комнаты и направлюсь к пациенту в крайнем случае, я не шутил. Я и в самом деле был готов так сделать, если мой первоначальный план не сработает.
Сейчас вся академия практически в безвыходном положении. Пациенту не могут поставить диагноз. Объявили карантин. Это только первый день, но вскоре ещё начнутся разбирательства с возмущёнными родителями.
Так что они ничего не потеряют, если пустят меня к нему. Тем более, как я и сказал ректору, всю ответственность я готов взять на себя.
К тому же у меня и правда появилась идея, что именно с пациентом может быть.
Ради этого поставил на кон своё посещение конференции. Я был безумно рад этому предложению, но тут вопрос гораздо серьёзнее.
Ректор перезвонил через пятнадцать минут.
— Вам сейчас принесут костюм специальной защиты, — заявил он. — Облачитесь, и вас проводят к пациенту. На десять минут.
Он тут же повесил трубку, не дожидаясь моего ответа. Уверен, он согласился на это, прежде всего, из-за безысходности. Цеплялся за последнюю надежду. Вряд ли он всерьёз думал, что я чем-то смогу помочь.
Но я смогу.
Вскоре моя дверь открылась, и на пороге появился Виктор Александрович, облачённый в жёлтый костюм. Такие костюмы специально надевали лекари при работе с опасными заболеваниями. Они состояли из цельного комбинезона с капюшоном, встроенными перчатками и сапогами. Сверху одевался прозрачный защитный шлем. Внутри была встроенная система очистки воздуха, а также приспособления для связи с другими лекарями, облачёнными в подобные костюмы.
Второй костюм он держал в руках.
— Не знаю, что вы наговорили ректору, — произнёс он. — Но я категорически против вашего посещения пациента. Недостаточно я вчера рассказал вам про магическую чуму?
— Достаточно, — забирая у него из рук костюм, спокойно ответил я. — Однако этот диагноз вы так и не поставили пациенту.
— Откуда вы знаете? — удивился Виктор Александрович.
— Ректор сказал, — соврал я. — В академии вот-вот может начаться паника. А я могу помочь. Поэтому не будем тратить время на пустые разговоры.
Я сразу же облачился в костюм, и Виктор Александрович повёл меня в больницу при академии. Признаться, передвигаться по абсолютно пустой академии, да ещё и в таком одеянии, было странно. Какое-то ощущение нереальности происходящего…
Мы вошли в отдельное крыло больницы, где располагался бокс для пациента. Сам он лежал на кровати, и его явно била лихорадка.
— Поступил со странными симптомами, сильная боль в животе, жалобы на какие-то видения. Сразу же была спутанность сознания и потеря ориентации. Пациента просканировали ещё в приёмном отделении, но не смогли определить, что с ним. Поэтому отправили сюда и вызвали меня, — через встроенный наушник рассказал мне Виктор Александрович. — Я не чувствую потока, характерного для магической чумы. Однако она может быть изменчива, поэтому и опровергнуть этот диагноз я не смог. Пациенту начали давать противогрибковые препараты, пока ничего нельзя сказать о его самочувствии.