Я ничего не ответил и пошел к выходу.
- Ты дашь мне развод? – громче спросила она вслед.
Я, не оборачиваясь, ответил:
- Дам.
Кто бы знал, как это тяжело – терять вот так близких! Вот был я женат, довольно счастливо жил и тут на тебе – нет жены! Остался один… Сейчас бы заплакать, а слез нет. Горечь, комок в горле, неясная боль – не в теле, а именно в этой самой эфемерной душе. Это хуже всего – такая боль. Ее даже не локализовать – не понятно где, но где-то там, внутри, что-то болит. И ощущение, что рушится все. Что не знаешь, как дальше жить… И это одиночество… Оно давит. И словно замерзаешь…
Но в какой-то мере мне повезло – впереди еще половина рабочего дня, волей-неволей, а отвлекаешься от тяжелых мыслей. Или тебя отвлекают. Зашла наша продавец – обратился покупатель с браком… Позвонили из налоговой… Снова в дверях появился Станислав… И достал из-за пазухи маленькую!
- У тебя тут есть, из чего можно выпить? – деловито подошел он к моему столу, откручивая крышку бутылки.
Я подозрительно уставился в светлую синеву его глаз, что смотрели спокойно-спокойно.
- В честь чего?
- В честь того, что на тебе лица нет, - Я только что заметил, что он почему-то перешел на «ты», но поправлять его даже не подумал. Наоборот, мне это показалось именно тем, что сейчас и надо.
Постучали, и в дверях показалась бухгалтерша:
- Геннадий Алексеевич!...
- Простите, уважаемая, Вы можете зайти попозже? У нас с Геннадием Алексеевичем серьезный разговор, - перебил ее Серебряников.
- Да-да… - я понял, что парень прав – надо выпить. – Вы предупредите там секретаршу, пусть пока никого не пускает. А с Вами, Любовь Сергеевна, мы чуть позже поговорим.
- Я тогда уж завтра зайду. Сейчас поеду в налоговую – Вам же звонили, Геннадий Алексеевич?
- Да-да, решайте этот вопрос, как договаривались, - вспомнил я недавний звонок.
- Так что? Из чего можно выпить? – снова обратился ко мне Станислав, как только дверь за женщиной закрылась.
- Сейчас, - я подошел к шкафу, где у меня были не только рюмки и фужеры, но и коньяк.
Для некоторых посетителей это был необходимый атрибут. По непонятной мне причине, я даже не вспомнил о нем, хотя сам Бог велел бы выпить в такой ситуации. Станислав, подойдя, ловко перехватил две рюмки из моих рук.
- Ничего, сойдет, - скептически заявил он, оглядев емкости и направляясь к моему рабочему столу.
Он ничего не спрашивал. Он просто разлил водку, протянул мне рюмку и, дождавшись, когда я ее опрокину в себя, выпил свою.
- Почему у тебя нет здесь какой-никакой закуски? – возмутился он, когда перевел дух. – Хотя бы шоколадку мог купить и положить в свои закрома.
- С открытия магазина в свои закрома я залезал только один раз. Так что еще не успел восстановить запасы, - пусть с напрягом, но я постарался поддержать этот тон разговора.
- Уверен, что ты даже не пообедал. Сейчас развезет.
- Нет, не развезет.
Он подумал, заглянул мне в глаза, будто там можно что-то увидеть и подтвердил:
- Ага. С одной рюмки точно не развезет. Но все равно – остальное допьешь после работы. Или ты можешь уйти пораньше?
- Нет, у меня еще дела. Но спасибо…
Он, забрав бутылку и ничего больше не говоря, направился к двери.
- Станислав…
Он повернулся ко мне и молча ждал продолжения. Я же не понимал, зачем окликнул его?
- Ээээ…. Ты можешь мне составить сегодня вечером компанию? Хочу напиться… - решение пришло неожиданно.
- Конечно, - печальная и какая-то ласковая улыбка скользнула по его красивым губам, и он скрылся за дверью.
«Все же какой он замечательный человек!» - подумалось мне уж в который раз, когда я сел в свое кресло и откинулся на спинку. Что-то там, в душе, стало понемногу отпускать. То ли водка подействовала, то ли сам факт этого ненавязчивого участия Станислава в моей беде. Видимо, он догадался по моему виду, что встреча прошла далеко не так, как мне думалось, вот и решил принести мне в качестве лекарства «народное средство» от подобных болезней. И сейчас я был благодарен ему за это.
В пять ровно он снова был на пороге моего кабинета. Все так же спокоен. Так же деловит.
- Пошли.
- Станислав? – я оторвался от чтения договора, который благополучно отвлек меня от проблем в личной жизни. – Минут через двадцать я освобожусь, - я снова уставился в экран, пытаясь вспомнить, о чем только что думал.
- И что тут? – рядом наклонился Серебряков, а прядка его длинных волос скользнула по моей щеке. Я вздрогнул и взглянул на его профиль… И уловил чуть ощутимый аромат парфюма. Так близко ко мне он ни разу не подходил. Это меня почему-то привело в смятение.
- Думаю, этот договор подождет до завтра, - спокойно произнес он, закрывая файл.
Я аж остолбенел. Ну надо же – раскомандовался! Хотел было возмутиться и заново открыть документ, но тут он накрыл своей мою ладонь и прижал ее к столу:
- Не надо топить себя в делах, твой рабочий день закончился, - ласково как-то, успокаивающе. Просяще. И отошел.
И я решил, что – да! Дела – завтра! А сейчас пойду и напьюсь! И… и Станислава напою!
Так как цель для меня была ясна, то напиваться я предложил дома. У себя. Чтобы не надо было потом в невменяемом состоянии добираться до хаты. И чтобы потом снова не оказаться в бардачной квартире Станислава. Водкой и закуской мы затарились по дороге. Дома быстренько соорудили вполне приличный стол прямо на кухне, и я поднял первый тост:
- Чтобы эти сволочные бабы все в тартарары провалились! – и опрокинул стопку в себя.
Тут же мне в рот тыркнулась ветчина. Не думая, я открыл рот и снял ее с вилки. И тут до меня дошло:
- Ты меня еще и кормить с ложечки будешь? Напоил, понимаешь ли, прямо на работе, а тут решил накормить? – мне стало весело – меня кормит парень.
- Но ты же так ничего и не ел сегодня, - невозмутимо пожал он плечами, попутно тоже закусывая ветчиной.
- Тоже мне, мамочка нашлась. Я, может, хочу напиться в усмерть! Чтобы ни одной мысли не осталось!
- Ага, а завтра на тебя набросятся не только мысли, но и похмелье с головной болью! Во радость-то будет! – наигранно воодушевленно произнес парень.
Я пожал плечами и налил еще по стопочке:
- Вот и выпьем сейчас за то, чтобы головная боль нас завтра не мучила! – и опрокинул очередную стопку в себя, уже не удивившись оказавшейся ветчине перед моими глазами.
- Не хочу!
- Надо! Завтра на работу.
- Я возьму за свой счет.
- Так тебе и дадут.
- Я начальник.
- Даже начальник имеет своих начальников, а они могут косо на такое дело посмотреть.
- Ну и пусть, - меня уже немного повело, - мне, может, плевать. У меня, между прочим, трагедия. Личная.
- Таких трагедий до фига в мире.
- Но лечить их тоже как-то надо, а водка – лучший лекарь в этом деле.
- Водка – лучший губитель в этом деле. Можно не только жену потерять, а все вообще – и работу, и квартиру.
- Не, работу я не отдам... И квартиру не отдам… И чем же тогда лечиться?
Между делом я уже третью рюмку налил.
- А клин клином?
- Чего?
- Ну, говорят же: клин клином вышибают.
- Не нужны мне такие клинья – я эти клинья видеть больше не хочу! Суки! – подхватил и разом опрокинул в себя очередную стопку, - Их любишь, лелеешь, а они!
- Закуси! – опять ветчина перед носом.
Я отмахнулся. Голова начинала кружиться, а язык слегка заплетаться.