К. Т.: Через все ваши книги красной нитью проходит ваша борьба за ощущение «отдельной реальности», где комары вырастают размером до ста футов, где человеческие головы превращаются в коровьи, где одни и те же листья падают с дерева по четыре раза, где по приказанию магов при ярком свете дня исчезают машины. Хороший гипнотизер на сцене может добиться удивительных эффектов. Не мог дон Хуан делать то же самое? Может, он просто обманывал вас?
К. К.: Очень может быть. Он учил меня тому, что мир гораздо больше, чем мы обычно это осознаем, что наши естественные ожидания относительно реальности создаются общественной договоренностью, которая сама является обманом. Мы учимся видеть и понимать мир в процессе социализации[23], который, если он работает правильно, убеждает нас в том, что те интерпретации, с которыми мы соглашаемся, определяют пределы реального мира. Дон Хуан прервал этот процесс в моей жизни, показав мне, что мы обладаем возможностями входить в другие миры, которые постоянны и не зависят от нашего крайне обусловленного осознания. Магия включает перепрограммирование наших способностей ощущать мир как реальный, единственный, абсолютный, так называемый земной мир, засасывающий своей повседневностью.
К. Т.: Дон Хуан всегда старается предоставить вам возможность дать собственное объяснение реальности и высказать свои предположения относительно того, что может стоять в скобках, так что вы можете видеть, насколько эти объяснения произвольны. Современные философы назвали бы это «разрушением» реальности.
К. К.: Дон Хуан интуитивно понимал, как работает язык как система — как эта система создает картины реальности, которые, как мы ошибочно считаем, раскрывают «истинную» природу вещей. Его учение было подобно клюшке, бьющей меня по голове, пока я не увидел, что мои любимые представления — это просто объяснения, сплетенные из всевозможных закрепившихся интерпретаций, которые я использовал для того, чтобы защитить себя от чистого чудесного восприятия.
К. Т.: Но тут иногда встречаются противоречия. С одной стороны, дон Хуан «десоциализировал» вас, обучая видеть мир без заранее составленных мнений. Но это можно рассматривать и как «ресоциализацию», потому что он окутывал вас новым набором представлений, просто давая вам другие интерпретации, новый виток реальности — хотя бы «волшебной реальности».
К. К.: Это как раз то, что мы постоянно обсуждали с доном Хуаном. По сути, он говорил, что он «остановил мое вращение», я же утверждал, что он «закрутил меня в другую сторону». Обучая меня магии, он давал мне новые очки, новый язык, новый способ видеть и находиться в мире. Я оказался заключенным между моим прежним уверенным представлением о мире и новым его описанием, магией, и прилагал все усилия к тому, чтобы сохранить одновременно новое и старое. Я чувствовал себя совершенно увязшим, как машина, у которой проскальзывает коробка передач. Дон Хуан был в восторге. Он сказал, что это означает, что я скольжу между описаниями реальности — между своим новым и старым восприятием.
В конце концов я увидел, что все мои предыдущие допущения основывались на представлении о мире как о чем-то, от чего я по существу отделен. В тот день, когда я на автобусной станции встретил дона Хуана, я был идеальным научным сотрудником, совершенно оторванным от жизни, пытающимся доказать свою несуществующую компетентность в вопросах, связанных с психотропными растениями.
К. Т.: И по иронии судьбы именно дон Хуан позднее ввел вас в мир «Мескалито», зеленокожего духа пейота.
К. К.: Дон Хуан ввел меня в мир психотропных растений в середине моего ученичества, потому что я был слишком глуп и самоуверен, что я, конечно, считал признаком своей искушенности. Я держался за свое обычное описание мира с невероятной силой, убежденный, что только оно является истинным. Пейот помог усилить едва уловимые противоречия в моих интерпретациях, и это помогло мне преодолеть типично западный способ видения мира вне себя и обсудить это с самим собой. Но за использование психотропных средств приходится платить — физическим и эмоциональным истощением. Мне потребовались месяцы, чтобы полностью прийти в себя.
23
Процесс становления личности, усвоения знаний, ценностей и норм, присущих данному обществу. —