Во-вторых, парижская чернь, которая шаталась около стен Бастилии 14 июля, вовсе не собиралась выступать за кого-либо или против кого-либо и уж совсем не имела намерения штурмовать полуразвалившуюся темницу. Они хотели только конфисковать несколько старых пушек, что были собраны в сарае рядом с Бастилией. Но случилось так, что комендант Бастилии де Лоней приказал несколькими днями раньше перетащить эти пушки в крепость, и к де Лонею отправили делегацию, осведомившуюся, что он собирается делать с пушками дальше.
«Ничего», – лаконично ответил де Лоней. Он не может отдать оружие в руки парижанам, но и не будет стрелять в них, пока им не вздумается атаковать Бастилию. Этот ответ члены делегации передали в парижскую ратушу.
Между тем их оставшиеся у стен Бастилии сотоварищи все-таки начинают стрелять, не ясно, от скуки или в порыве отчаянной храбрости. Во всяком случае, они проникают во двор крепости и обстреливают оттуда инвалидов охраны. Инвалиды отвечают огнем, нападающие рассеиваются, натолкнувшись на сопротивление. Однако они рассматривают этот ответный огонь как нарушение достигнутого соглашения и, разгневанные, маршируют к ратуше, требуя от правительства начать штурм Бастилии. Правительство пытается вначале урезонить толпу, направляется новая делегация, дружелюбно встреченная стражниками Бастилии, которые сами рады мирному решению вопроса и сообщают: крепость будет сдана, лишь бы у депутатов имелись официальные полномочия от правительства Парижа.
Однако именно этот вопрос остается без ответа по до сих пор непонятным причинам. Депутаты застревают на подступах к Бастилии, а затем даже отступают. Потом они будут говорить, что в них стреляли, а на самом деле они, пожалуй, просто испугались. Ведь стрельба началась лишь после того, как они ретировались, а другие люди начали подступать к стенам, не обращая внимания на предостережения охранников крепости. Вновь последовало предупреждение, снова к стенам подкатывает волна демонстрантов, солдаты крепости стреляют, нападающие бегут, оставив за собой несколько убитых и раненых и грабя по пути конюшни, каретные сараи и кухни, относившиеся к хозяйству крепости. Чтобы остановить этот грабеж, крепость дает один, и единственный, выстрел из пушки по мародерам.
Теперь ответный огонь также ведется из пушек, ведь за это время владелец прачечной Юлен уговорил две роты солдат, охранявших ратушу, отправиться к стенам Бастилии и обстрелять ее перед штурмом. Но до этого дело не дошло – комендант де Лоней уже выкинул белый флаг, вначале как сигнал готовности на переговоры, а затем, после того как Юлен обещает не трогать выходящих из крепости солдат, как знак окончательной капитуляции.
Инвалиды согласились мирно отдать Бастилию – это исторический факт, не подлежащий сомнению. Ворота крепости отворились, охрана собралась во дворе без оружия, и Бастилия была передана без борьбы.
Это случилось в 5 часов вечера. До этого времени число жертв составило около десятка человек – спокойный день по меркам тогдашнего беспокойного времени. Юлен и командир гвардейской роты, первыми вошедшие на территорию Бастилии, приняли капитуляцию, точнее говоря, приготовились это сделать, но были смяты толпой, которая рвалась разграбить все, что попадалось под руку, и казнить всех, кто встречался на пути. Солдатам не удалось сдержать напора мародеров – де Лоней и другие защитники Бастилии были убиты, все, что можно было только открутить и унести, было разграблено, а беснующаяся толпа триумфально прошла по улицам Парижа, неся на острие пики голову де Лонея.
Так закончился день 14 июля 1789 года. Ей-богу, вряд ли он достоин особой похвалы потомков.
БЕДНОСТЬ
В Германии становится все больше бедных.
Как нас ни пытаются уверить в обратном средства массовой информации, немцы отнюдь не становятся беднее. Возьмем наугад цитату из сообщения в одной из ежедневных газет под названием «В богатой республике становится все больше бедняков».
«Бедность становится все более актуальной проблемой нашей богатой страны. Согласно недавно опубликованному исследованию, предпринятому Объединением немецких профсоюзов, каждый десятый немец находится на грани нищеты. Никогда еще в Германии не было так много бедняков».
В основу этого раздирающего душу сообщения положен статистический трюк – за черту бедности взято количество семей, доход которых составляет менее половины от среднего дохода немецкой семьи. Однако это неверно, и мы в этом сейчас убедимся. Даже если мы удвоим (или увеличим в 4 или даже в 100 раз) все доходы по Германии, бедные по этой статистике по-прежнему останутся бедными. Подобно тому как уровень ватерлинии судна остается одним и тем же независимо от уровня воды в разных шлюзах, так и при таком подсчете уровня бедности количество бедных семей будет оставаться постоянным.
На самом же деле немцы богатеют (конечно, заметим мы, только в материальном смысле и в среднем). Чистый доход в последние 10 (20, 30, 40) лет постоянно растет. Конечно, есть и неудачники, но типичный гражданин Германии в среднем стал вдвое богаче, чем 30 лет назад. Даже безработные на самом деле имеют сейчас больше средств, чем занятые на постоянной работе специалисты в 1960 году. Так что говорить об увеличивающейся бедности жителей ФРГ не приходится.
Сравнение уровня бедности людей в разных странах и в разные времена – дело бессмысленное. Скажем, в упомянутом выше сообщении за черту бедности была принята граница в 2000 марок на семью из четырех человек. Если взять статистику 1970 года (а тогда за черту бедности брали сумму, несколько меньшую 1000 марок), то нынешний уровень показал бы существенное снижение бедности.
То же самое справедливо при сравнении уровня бедности в разных странах. Если взять параметры, используемые, например, в Индии, то все немцы – богачи. Если же взять уровень бедности, о котором проливают так много слез в немецких газетах, и приложить его к Индии, то разве только некоторые магараджи будут возвышаться как заснеженные вершины над чертой всеобщей нищеты (хотя многие индусы считают себя вполне состоятельными).
БИГ БЕН
Этот знаменитый символ столицы Великобритании на самом деле не является ни башней, ни часами, это – колокол. Колокол весит тринадцать тонн. Он был назван так в честь сэра Бенджамена Холла, который во времена его создания был чиновником, отвечающим за выполнение общественных работ.
БИОПРОДУКТЫ
Биопродукты гораздо полезнее для человеческого организма, чем обычная пища.