«Может быть они ещё недалеко ушли, и я смогу его на свету разглядеть» – всё ещё надеялась она опознать главного предателя.
Однако, когда она вошла в зал, сразу же увидеть посла Болиарда ей не удалось. Лишь спустя несколько мгновений она разглядела его увлечённо беседующим с послом Состиронола. Кто был его спутником, она так и не выяснила. Да сделать это было невозможно, они разошлись сразу же войдя в зал. Посол отправился по своим делам, а предатель укрылся за колонной сразу у дверей.
Лелёка поискала глазами похожего мужчину – безрезультатно. Зато мужчина, стоящий возле колонны у двери, внимательно разглядывал девушку. Если бы она повернулась назад, то увидела бы того, кто был с послом и теперь внимательно её разглядывал. Но она пошла прочь от двери.
Ей было что доложить Советнику и Сигрусу. Она опять слышала голос и, на этот раз он показался ей очень знакомым. Надо было напрячься и наконец вспомнить кому же он принадлежит.
Вдруг ей пришло на ум, что если наоборот расслабиться и отпустить ситуацию, перестать терзать себя, то с лёгкостью всплывает в памяти то, что до этого мучительно пытался вспомнить. Она перестала себя корить и постаралась выкинуть из головы необходимость вспомнить кому принадлежит этот голос.
Мужчина, что наблюдал за ней, поначалу не узнал девушку. Хотел уже было спокойно пойти по своим делам, но что-то его дёрнуло, видимо военная педантичность, выработанная годами, взяла верх. Он решил удостовериться, что это незнакомая барышня. Не спуская с неё глаз, обошёл зал по кругу, стремясь подобраться к ней, чтобы разглядеть лицо получше, а то видел её лишь в профиль.
Ему это удалось. Она тоже его заметила и кивнула приветствуя. Если бы не этот её кивок, он бы, возможно, не узнал её. Укладка, нарядное бальное платье, да ещё вечерний макияж изменили её до неузнаваемости. И даже держалась она здесь иначе – мягкая и женственная. Будь он свободен, он бы увлёкся ей. Но после того, как она кивнула, в этой незнакомой красавице он тут же стал различать черты очень даже знакомой гвардейки.
Мужчина чуть не ахнул. Поначалу даже в лице переменился, но быстро взял себя в руки. Хотел было что-то сказать девушке, но передумал, лишь улыбнулся, кивнул в ответ и поспешил прочь.
«Слышала ли она? И как много услышала?» – мучительно думал он.
Закончился бал почти под утро. Небо уже начало едва заметно светлеть. Когда Лелёка вернулась в палаты, где они остановились, уже забрезжил рассвет.
Она хотела сразу же прийти к Сигрусу с докладом, но потом передумала. После их утреннего, верней уже вчерашнего разговора, она чувствовала себя неловко. Не хотелось первой идти к нему. Не хотелось, чтобы он подумал, что она преследует его или ищет повод, чтобы увидеть его.
«Не пойду сейчас, – решила она, – а то опять начнёт меня обвинять, решит, что я пришла ради секса с ним».
Спустя некоторое время её вообще посетила бредовая мысль не сообщать пока об услышанном разговоре ни Советнику, ни Сигрусу. Постараться самой вспомнить, чей это голос, и тогда уже представить им предателя «на блюдечке с голубой каёмочкой». Откуда всплыла последняя фраза Лелёка даже не помнила. Однако за дурацкую идею она ухватилась. Почему-то у неё возникла потребность доказывать, что она хорошая и как человек, и как гвардеец.
Видимо, хоть она и не хотела признаваться самой себе, слова Сигруса задели её. Может быть, если бы он знал, почему она приняла такое решение, то понял бы её. Но признаться ему, что она с другой планеты, девушка не могла. Вот и вышло, что вроде как она легкомысленная барышня, которая занимается с ним сексом, а замуж за него не хочет выходить.
Приняв отнюдь неправильно решение, она заснула в своём номере со спокойной душой.
В другом же номере этого же дворца мужчина расхаживал из угла в угол, мучительно думая, что делать. Он был почти в панике. Каждую минуту он ждал, что сейчас в его дверь ворвутся его бывшие коллеги и схватят его. Он хотел заработать денег, много денег, но похоже всё кончится казнью.
Однако время шло, а в номер никто не врывался. Когда волна самой острой паники прошла, он всерьёз задумался, а видела ли и слышала ли что-то девушка. Она ему кивнула и улыбнулась абсолютно беспечно.
«Либо она очень хорошо умеет притворяться, либо она не видела его, – рассуждал мужчина, – я же чудом её заметил на балконе, если бы не пышное платье, даже не увидел бы за деревьями. Может и она нас не видела».
Решив ничего пока не предпринимать, тем более, что время шло, а ничего не происходило, мужчина тоже лёг в кровать. Вот правда уснуть ему удалось ещё не скоро.
Почти все гвардейцы, которые были на балу, на следующий день были свободны на полдня от службы, поэтому могли себе позволить проспать всё утро.