Весь этот балаган они устроили лишь потому, что королевы не было рядом. Вряд ли в её присутствии кто-то из них хоть каплю недовольства выказал.
Лелёка забрала свои вещи, отдала ключи служителю резиденции. Девушка приготовилась ждать раблека, который обещали подать в лучшем случае через час. Вдруг к ней обратился один из слуг:
– У нас будет свободное место. Господин с нами не полетит, ему нужна более приятная компания, а мы уже почти весь багаж отправили, вот, малая часть осталась.
Он указал на пару довольно внушительных чемоданов.
– Ну и мы вдвоём, – добавил он, указывая на себя и рядом стоящую молодую женщину.
Возле её ног было две небольших дорожных сумки, видимо их вещи. Было понятно, что весь раблек они не займут.
– А ещё кто-то полетит с вами.
– Да нет, все уже улетели, мы последний из слуг. Составите нам компанию?
– С удовольствием, – ответила Лелёка.
– Тогда пошли, он уже подлетает, – сказал молодой человек, перекладывая на тележку чемоданы, которые похоже были не подъёмные. Его спутница закинула сверху их сумки.
Гвардейка отказалась от помощи и сама понесла свой рундук.
В раблеке девушка отказалась от заказанного транспорта и немного поболтала со спутниками. Те, как и все, пытались выяснить с чем связан такой срочный отъезд. Пришлось придумать для них байку: что королева по каким-то срочным делам отбыла на родину, а значит и придворным тут делать нечего, поэтому они возвращаются домой.
– А почему она полетела, а не с нами на корабле?
– Так дела какие-то срочные, надо быстро оказаться дома. А на корабле пока доплывёшь.
На этом разговор и закончился. Видя расстроенные физиономии слуг, Лелёка поняла, что позвали её не из любезности, а чтобы разузнать подробности. Даже слуги были поглощены сплетнями. Может быть это такие особенности жизни при дворе.
И снова плавание
Устроивший в каюте девушка даже на ужин не пошла, благо была возможность заказать еду в номер. До завтрашнего утра гвардейцы были свободны. На листинд пришла рассылка, которую Сигрус отправил всем подчинённым. Верней он отправил распоряжение начальникам подразделений, а они уже переслали его гвардейцам своего подразделения.
Было тягостное чувство, будто она забыла сделать что-то очень важное. Лелёка пыталась понять, что же её так гложет. В результате у неё сложилась такая ситуация: «Во-первых, я не видела Сигруса с того момента, как мы прилетели за королевой. Хотя нет, видела, когда он дал всем увольнительную. Во-вторых, я не знаю, стоит ли говорить ему про парик, тем более, что это лишь подозрения. В-третьих, я так и не могу вспомнить кому принадлежит этот голос».
Вроде бы ничего нового. Но почему-то хотелось выть. Чтобы снять напряжение она побоксировала подушку. Сначала стало легче, даже настроение поднялось. Однако спустя какое-то время она снова почувствовала непонятную затапливающую грусть.
Возможно это сказалось напряжение последних месяцев, а особенно последних дней, когда события стали развиваться особенно стремительно. При этом сложилось всё сразу: и невозможность никак определить кому принадлежал такой знакомый голос, и разрыв с Сигрусом, и посол Болиарда, организующий заговор, а теперь ещё и пропажа Элемуса и тот злополучный парик.
«Ну не могу же я так страдать из-за того, что мы не виделись с Сигрусом?!» – стала она вразумлять саму себя.
И самой же себе ответила, что предложение Сигруса, за которым последовал разрыв, стал последней каплей. Она бы вынесла ещё много, справилась бы с любыми трудностями, если бы знала, что он рядом. Не стало его и сразу же образовалась пропасть. С одной стороны она из кожи вон лезет, чтобы доказать, что она хороший человек. С другой стороны – у неё опускаются руки именно потому, что нет его поддержки. Однако идти к нему первой она не могла. Не она была инициатором разрыва отношений, не ей их и восстанавливать.
Девушке в голову не пришло, что после отбытия королевы, её возлюбленный остался единственным официальным лицом государства. Теперь он был главным. Теперь на его плечи легла забота о придворных её величества. Среди них и были более знатные вельможи, но он был начальником гвардии. Если что-то случалось, даже самая маленькая незначительная проблема – все бежали к нему. Помимо того, что ему нужно было решать действительно важные дела, приходилось разбираться ещё и с глупостями. Королевы не было всего полтора суток, а он уже с ума сходил от запросов и претензий придворных. Он искренне не понимал, как её величеству удавалось легко и просто управляться со всем.