Истины ради нужно сказать, что экспроприации вызывали ярость у многих социал-демократов, особенно у меньшевиков. На четвертом (Объединительном) съезде партии, состоявшемся в Стокгольме в 1906 году, подвиги боевиков-кавказцев не заслужили оваций. Подавляющим большинством голосов съезд принял решение — запретить членам партии любые экспроприации. Но большевики и их боевики, сформировавшиеся к этому времени в профессиональные группы, если не сказать банды, не подумали выполнять это решение.
Спустя год состоялся в Лондоне V съезд партии, куда из России по подложным документам, под кличками съезжается цвет социал-демократии — большевики и меньшевики, среди них товарищи с Кавказа, в том числе Коба Иванович, т. е. Сталин. И на этом съезде «эксы» запретили.
Когда был пятый лондонский съезд? В мае, закончился 1 июня.
Когда свершился главный подвиг Камо на Эриванской площади? 13 июня 1907 года. И позднее его группа была нацелена на такие «эксы». Значит, кавказские большевики, лично товарищ Коба Иванович, плевали на решения двух партийных съездов.
Почему? Да потому, что резолюцию о «партизанских выступлениях», запрещавшую «эксы», они считали… меньшевистской, прошедшей, по словам товарища Сталина, «совершенно случайно». В известной статье «Лондонский съезд РСДРП» он писал, что большевики на этот раз не приняли боя, не захотели его довести до конца просто из желания «дать хоть раз порадоваться меньшевикам «…Сам-то он лично не голосовал по той причине, что не имел права решающего голоса, иначе бы оказался в меньшинстве, в компании Ленина, проголосовавшего за „эксы“».
Да, вот так-то было дело, дорогие товарищи.
Скажи, кто твой друг
Читали ли вы когда-нибудь протоколы первых партийных съездов покойной партии, проходившие в начале века за границей? Тогда в Лондон, Стокгольм, другие замечательные города Европы съезжались делегаты — посланцы двух фракций, еще состоявшие в одной когорте: большевики, что пошли за Лениным, и меньшевики, что пошли за Плехановым и Мартовым.
Сидят наши партийцы в зале лондонской церкви и с утра до вечера обсуждают разные проблемы, подают реплики с мест, острят, шутят, произносят речи и голосуют, поднимая руки, отвечая, как принято, на три вопроса: кто — «за», кто — «против», кто — «воздержался». В числе делегатов с совещательным голосом — товарищ Сталин, в числе гостей — прославленный писатель Максим Горький, а также партийный активист, он же агент охранки Житомирский.
Среди прочих проблем обсуждается вопрос «О партизанских действиях», под которыми подразумевались террористические акты и экспроприации, сокращенно «теракты» и «эксы».
Юлий Мартов, недавний друг Ильича, предлагает запретить раз и навсегда всякие виды экспроприаций. Председательствовал на том заседании Ленин, который после нескольких кратких выступлений поставил вопрос на голосование. Не обсуждали долго потому, что, по сути, принимали решение повторно. Этот вопрос детально рассматривался на предыдущем, четвертом съезде в Стокгольме. Пришлось в Лондоне снова голосовать. Словно предчувствовали, что решали проблему собственной жизни и смерти. Постановили распустить боевые дружины, прославившиеся в дни 1905 года…
Взметнулся над рядами лес рук. «За» проголосовали Антрацитов, Андреев, Антон, Бродяга, Борцов, Вано, Варден, Владимир, Генерал, Грубый, Депо, Крепкий, Костя, Калмык, Лиза, Металлист, Мартов, Механик… Всего 170 делегатов. «Против» проголосовали Азовский, Азис, Борис… Всего 35 человек. Среди этих тридцати пяти, оставшихся в меньшинстве, оказался и председательствующий, представленный в протоколах съезда под своим литературным псевдонимом Николай Ленин. Воздержались при голосовании 52 партийца: Андрей (Симбирский), Антимеков, Большевиков, Богдан…
Что это за люди, что за странные имена? Не имена это и не фамилии, а клички, псевдонимы, под которыми приехали на съезд нелегально делегаты. Под ними они выступали в прениях, под ними значатся в протоколах, ими они и называли друг друга, фамилий друг друга не знали. Поэтому Ильич в 1915 году в письмах запрашивал: «Не помните ли фамилию Кобы?» — это вопрос, адресованный Зиновьеву. «Большая просьба: узнайте фамилию Кобы», — это просьба к другому соратнику, Карпинскому.
Кто такой в протоколах Иван Иванович? Да это же товарищ Сталин, будущий глава партии, который и казнил многих из тех, с кем присутствовал на лондонском партсъезде в качестве делегата с правом совещательного голоса.
Возникает вопрос — почему так плохо кончили все эти актеры на исторической сцене? Почему, например, первого председателя Петербургского Совета рабочих депутатов Хрусталева, делегата лондонского съезда, поставили к стенке свои в конце 1918 года? Почему второму главе этого Совета Льву Троцкому спустя двадцать два года проломили череп ледорубом по команде Ивана Ивановича?