В этом вся мудрость соединения теории с практикой. Для чего нам нужна теория? Теория нужна для того, чтобы изучить нам цели, пути, средства и т. д. Когда теория становится силой? У Маркса есть известное положение, что «теория становится материальной силой, как только она овладевает массами». И это, безусловно, правильно. Каким образом революция дошла, каким образом мы, русские марксисты, большевики, дошли до лозунга союза между рабочим классом и крестьянством? Почему теперь эта идея, которая получила заряд от практики и потом была подработана очень хорошо теоретически, почему сейчас она оказалась силой? Потому что она овладела массами, потому что наши рабочие, наши пионеры, наша молодежь едут в деревню со своим шефством и несут лозунг смычки рабочего класса и крестьянства. Эта идея перешла в кровь и плоть огромнейшего количества людей, эта идея овладела массами и стала практической боевой силой, которая решает события, благодаря которой держится огромное государство. Нужно призадуматься, каким образом делать всякое теоретическое положение силой. Нужно, чтобы массы усвоили его, а когда массы его усвоят? В. И. выдвигает такое положение, что массы прочно усваивают только то, что переживают на собственяом опыте. Поэтому необходимо нашу пропаганду веста таким образом, чтобы получилась смычка между нашими теоретическими положениями, лозунгами и опытом самих масс. В. И. (и в этом одно из величий тактического гения Ильича) всегда придумывал такие лозунги, которые хватали массы за сердце. Эти лозунги были чрезвычайно простыми. Но эта простота — отнюдь не та простота, которая хуже воровства. У нас сейчас тоже. есть много любителей выдумывать лозунги, которые забываются через два-три дня. И у вас, в комсомоле, тоже, если кой-кто из старших скажет, что нужно, чтобы партия насчитывала миллион, то комсомольцы еще надбавят полмиллиона, потом дадут лозунги, еще надбавят, а смотришь, через 2–3 недели яикто об этом лозунге не помнит. Это шаблонное выставление лозунгов, а у Ленина были простые лозунги.
Чтобы показать, как серьезно работал над лозунгами Ленин, я приведу вам несколько примеров. Вот лозунг «Вся власть Советам» — лозунг, который сейчас обходит все части земного шара, который для нас существует как нечто непререкаемое, как любое физическое тело. Тем не менее посмотрите, как большевики дошли до этого лозунга и как он подработан. Если возьмете просто книжную литературу, то есть специальная работа Ленина «Государство и революция» — обоснование этого лозунга. Если бы не было книжки «Государство и революция», разве была бы у нас такая ясность в этом лозунге? Никогда!
Понадобилось снова перепахать полностью Маркса, снова пройти по этой марксистской линии, изучить все, что было сказано у Маркса и Энгельса; затем учесть опыт революций 1905 и 1917 гг. Как он прорабатывался у Ленина? Ведь все наши экономические споры, склока с меньшевиками, споры с тов. Троцким, весь этот опыт революции 1905 и 1917 гг. и определил в значительной степени этот лозунг. Наконец, третье положение — оценка мелкобуржуазных партий и оценка вместе с тем буржуазной и мелкобуржуазной демократии. Ведь мы противопоставляем лозунг «Вся власть Советам» мелкой буржуазии и буржуазной демократии, а это связано, с одной стороны; с теорией государственной власти, а с другой стороны, с оценкой мелкобуржуазных партий. А посмотрите, какая громаднейшая литература есть у нас по этому вопросу, и не только старая литература, в виде блестящих исключительных работ Маркса и Энгельса по поводу мелкобуржуазных партий (я имею в виду их исторические работы), но какая огромная наша литература специально по полемике с меньшевиками. Эта литература собрала весь наш громаднейший опыт, чтобы правильно оценивать мелкобуржуазные партии. Много лет тому назад в обывательских кругах считали, что эсеры в тысячу раз революционнее большевиков, зарождавшихся тогда, революционнее всех социал-демократов, революционнее всех марксистов, потому что они швыряли бомбами, а мы говорили, что этого не нужно, и выдвигали вместо бомб вооруженное восстание. Тогда, много лет тому назад, на основании тщательнейшего изучения старого опыта в Европе, на основе изучения наших отношений, было сделано предсказание, чем кончат эсеры, и Плеханов, тогда еще революционер, писал, что «социалистов-революционеров можно характеризовать так, что их социализм не революционен, а их революция не имеет ничего общего с социализмом». И это оправдалось целиком. Мы тогда говорили, что эсеры — это либералы с бомбами и, как только удастся свалить царизм, тогда бомбы отпадут, а если не отпадут, то направятся против рабочего класса. Тогда нас считали сумасшедшими, ибо как же можно людей, которые на каторге сидят, которые борются с самодержавием, рискуют своей жизнью, так называть? А их «так» называли, и название это оправдалось на все 100 %, выражаясь языком людей коммерческих. Вот как обстоит дело.