Чтобы точнее познать природу абсолютной истины, прежде всего необходимо преодолеть укоренившийся предрассудок, будто она духовного свойства. Нет, абсолютную истину мы можем видеть, слышать, обонять, осязать, несомненно также познавать, но она не входит целиком в познание, она не есть чистый дух. Ее природа ни телесна, ни духовна, ни то, ни другое, - она всеобъемлюща, она как телесна, так и духовна. Абсолютная истина не имеет особенной природы, ее природа есть, скорее, природа всеобщего. Или, выражаясь без всяких иносказаний: всеобщая естественная природа и абсолютная истина тождественны. Не существует двух природ - одной телесной, другой духовной; есть только одна природа, в которой заключается все телесное и все духовное...
Человеческое познание, будучи само относительной истиной, связывает нас с другими явлениями и
NB
NB
NB
NB
424
В. И. ЛЕНИН
отношениями абсолютного бытия. Однако способность познавать, познающий субъект следует отличать от объекта, но эта разница должна оставаться ограниченной, относительной разницей, потому что как субъект, так и объект не только различны, но и похожи друг на друга в том, что составляют части, или явления, той всеобщей сущности, которую мы называем универсумом...
То, что мы познаем, суть истины, относительные истины, или явления природы. Самое природу, абсолютную истину, нельзя познать непосредственно, а только при посредстве ее явлений. Но откуда мы можем знать, что за этими явлениями скрывается абсолютная истина, всеобщая природа? Разве это не новая мистика?
Конечно, да. Так как человеческое познание не есть нечто абсолютное, а является лишь художником, создающим известные образы истины, образы истинные, настоящие и правдивые, то само собой разумеется, что картина не исчерпывает предмета, что художник остается за своей моделью. Никогда не говорилось ни об истине, ни о познании ничего более бессмысленного, чем то, что о ней говорит ходячая логика уже целые тысячелетия: истина - это совпадение нашего познания с предметом последнего. Как может картина «совпадать» с моделью? Приблизительно, да. Но какая картина не соответствует приблизительно своему предмету? Ведь всякий портрет более или менее похож. Но целиком и полностью похожий портрет, это - абсурдная мысль.
Итак, мы можем лишь относительно познавать природу и части ее; ибо всякая часть, хотя она является лишь относительной частью природы, имеет все же природу абсолютного, природу природного целого самого по себе, не исчерпываемого познанием.
Откуда же мы знаем, что за явлениями природы, за относительными истинами стоит универсальная, неограниченная абсолютная природа, которая не вполне открывает себя человеку? Наше зрение ограниченно, то же самое нужно сказать о нашем слухе, осязании и также о нашем познании, и все же мы знаем относительно всех этих вещей, что они - ограниченные части безграничного. Откуда же у нас это знание?
NB
NB
NB
NB
NB
NB
425
ЗАМЕЧАНИЯ НА КНИГЕ ДИЦГЕНА «МЕЛКИЕ ФИЛОСОФСКИЕ РАБОТЫ»
Оно прирождено нам. Оно дано вместе с сознанием. Сознание человека есть знание о своей личности как о части человеческого рода, человечества и универсума. Знать' - это значит рисовать себе образы и при этом сознавать, что и образы, и вещи, с которых они сняты, имеют общую мать, от которой они все происходят и в лоно которой они возвращаются. Это материнское лоно и есть абсолютная истина; оно вполне истинно и все же мистично, т. е. оно - неисчерпаемый источник познания, следовательно, непознаваемо до конца.
То, что мы познаем в мире и о мире, несмотря на всю свою истинность и правильность, является все же только познанной истиной, т. е. видоизменением, видом или частью истины. Если я говорю, что знание о бесконечной, абсолютной истине прирождено нам, что оно есть единое и единственное знание a priori, то все же и опыт подтверждает это прирожденное знание. Мы узнаем, что всякое начало и всякий конец есть лишь относительное начало и относительный конец, в основе которого лежит неисчерпаемое никаким опытом абсолютное. Мы узнаем на опыте, что всякий опыт есть часть того, что, говоря вместе с Кантом, выходит за пределы всякого опыта.