Искра шпаги
Две шпаги звонко бились друг о друга, сражаясь усердно и с чувством. Их движения выглядели в разные моменты по-разному: то кошка бегает за мышкой, устремляя ее только в углы, откуда не было побега; то два дракона, пожирающие пламенем всё вокруг, но только не друг друга, потому что были неуязвимы к огню; то маленький ручеек посреди огромных стволов и корней деревьев, мягко ускользающий от них. Шпаги были словно одушевленные и тем самым удивительные, между клинками порой пробегали искры. Это давно были не эспадроны – затупленные учебные шпаги, это было настоящее оружие, которое при должном старании могло скользнуть прямо в сердце. Но эти двое не уступали друг другу в искусстве.
Самая мощная и сильная техника принадлежала высокому стройному мужчине. Во всем теле его проглядывалась высокородная статность вперемешку с высокомерием и желанием во что бы то ни стало победить. Удар за ударом ему не удавалось пробить защиту противника, но он, не сдаваясь и не позволяя переходить в наступление, наступал первым. Левая рука была за спиной, правая держала шпагу. Ее эфес был красивой витой лозой винограда, как бы намекая, что ее хозяин – влиятельный человек. Зеленые глаза страстно горели на блестящем от пота лице и создавали серьезный контраст с ухмылкой на губах.
Белая рубашка в нескольких местах была порвана, разделяя тело молодого человека на кожаные лоскутки. Рукава закатаны до локтя, на запястьях обеих рук висело по две разноцветных ленты, на шее – серебряный кулон в виде небольшой сферы, внутри которой плескалась какая-то белая жидкость.
Только что был удивительный выпад вперед, в котором шпага метко целилась в шею мужчины, но рука противника дрогнула, побоялась убить его. Мужчина легко увернулся, сделав полуоборот, и снова начал наступление.
Его противником была девушка. Молодая и красивая, она излучала свет изнутри себя, походя на маленькое солнышко. Светлые длинные локоны были усыпаны мерцанием звезд, а белоснежная кожа слегка переливалась синевой. Наверняка, обычный зевака мог принять ее за ожившую утопленницу, мстящую за безответную любовь и бессмысленную смерть, но в моменты жаркой битвы такие сравнения были неуместны. Ее черное платье доставало до коленок, слегка их прикрывая, а на аккуратных ножках маленькие черные туфли на небольшом каблучке добавляли к звенящему железу звук цоканья о плитку.
Личико её было прехорошеньким: чуть вытянутое с мягкими чертами, аккуратный носик с горбинкой в профиль, большие голубые глаза, порхающие ресницы, а губы – что за чудо! – красная роза в молоке. Легкий локон уже отросшей челки мешался в изнуряющей битве, как маленькая назойливая мушка ночью у фонаря, рядом с которым опустил голову над книгой о пиратах маленький ребенок. Грудь тяжело вздымалась при каждом секундном отдыхе, которые порой создавали себе противники, чтобы передохнуть и попробовать новые тактики битвы. Каждому из наблюдавших было давно понятно, что девчушка, пронырливый и ловкий мышонок, выбьется из сил гораздо раньше, чем ее более взрослый и опытный соперник.
Кто-то может сказать, что сражение было неравным. Может быть. Взрослый мужчина, участник двух войн, «лучшая сабля» империи и победитель пяти «Турниров Трех Королевств» под конец явно поддавался нежному, но уставшему цветку из «подземного» царства. Его взгляд с наслаждением следил за каждым неверным движением руки оппонентки, прерывая их болезненными взмахами по дрожащей сабле.
Девушка страдала. Слезы еле сдерживались, наполняя всю реальность водяными подтеками. Порой они не давали ей увидеть следующий ход мужчины, подставляясь под опасные удары, но сабля не без трудностей помогала своей любимой хозяйке не умереть. Но так не могло долго продолжаться. Правила «игры» такие, что либо смерть остановит битву, либо серьезное повреждение, из-за которого кто-то один не сможет продолжать. Возможности сдаться не было с самого зарождения этих традиций. «Это зверский и кровопролитный праздник! Я запрещу его, став императором!» – кричал когда-то мужчина, бывший маленьким мальчиком. Но прежде, чем что-то запрещать, ему надо было стать этим императором, как иронично, пройдя «игры». По описанным выше моментам было сложно сказать, что ему не нравился процесс. Но может ему просто нравилась девушка?
Резкий выпад, выбросивший шпагу вперед. При должной сноровке его можно обогнуть телом, можно отразить ответно шпагой, но стоя в двух шагах от противника, обливаясь потом и дыша через рот сложно увернуться от столь вероломного приема. Колющий удар с легкостью пробил грудину: скользнул между ребрами, насквозь продел стенки легких и вышел из груди. Голубые глаза изумленно уставились вперед, на лицо мужчины. Стало труднее дышать – горло разрывала свора котов. Девушка боялась захлебнуться в собственной крови.
— Тише, – прозвучал чей-то шелестящий голос. — Ты отлично справилась. Совсем скоро будешь здоровой и крепкой девчонкой.
Она улыбнулась. Никогда бы не подумала столь юная особа, любившая когда-то зачитываться романами о принцах и сражениях в открытом море, что противники могут быть милосердными и смешными. Взгляд ее упал на большую руку с лентами черного и желтого цветов, которая поддерживала ее от падения на пол.
«Как хорошо, – подумала она, – что меня нарядили в черное. Не видно крови».