Так что я просто говорю:
– Да.
Она делает жест рукой, точно прогоняя меня.
– Ну так ступай. Они уже собираются во дворе Гильдии.
Разочарование наносит мне боль, быстро, жестоко, как и все ее удары. Мне осталось провести в Гильдии меньше месяца до выпускного, до того, как королевская армия отправит меня черт знает куда. Меньше месяца, чтобы доказать Кендаре, что я заслуживаю остаться здесь и учиться, стать ее официальным подмастерьем. Каждый прошедший день, когда она не говорит мне о своем решении, точно удар под дых.
Проглотив свое желание возразить, сдавливающее и терзающее мне глотку, я поднимаюсь на ноги, и моя коса ударяет меня по спине. Я натягиваю рукав своей серой униформы поверх браслета и спрашиваю:
– Где ты вообще его раздобыла?
Кендара снова поднимает свой кинжал и точильный камень с пола, однако вместо того, чтобы опять садиться на свое привычное место перед балконом, она опускается в кресло-качалку у камина.
– Тень должна хранить свои секреты.
– Лишь некоторые.
– Однако сегодня следует хранить в секрете все. А теперь проваливай, безмозглый ребенок. – Она пододвигается ближе к камину, настолько близко, что я начинаюсь беспокоиться, не дотянутся ли до нее языки пламени. Однако, похоже, она способна запугать даже огонь, ибо тот не осмеливается даже подобраться дальше ее пальцев ног.
Мои шаги бесшумны, когда я прохожу вдоль комнаты ее мастерской. Если хоть одна половая доска скрипнет, Кендара не будет вызывать меня несколько дней. В ее присутствии быть чем-то меньшим, чем она сделала меня, станет для нее личным оскорблением.
– Спасибо за подарок, – я подхожу к двери, исцарапанной и усеянной тяжеленными замками. Прежде чем уйти, ухмыляюсь и бросаю ей через плечо: – Психованная карга.
Глава 2
Саенго уже ждет меня. Она сидит верхом на своем дрейке, рядом с тем местом, где я оставила собственного скакуна. Когда она меня замечает, ее темные брови недовольно хмурятся.
– Ты знаешь, сколько сейчас времени? – упрекает меня она, уже поворачиваясь к воротам. – Они собираются уходить. Ты что, специально делаешь все, чтобы тебя наказали?
– О, Сестры, помилуйте. А тебя пусть не милуют, – бормочу я. Приветствую Яндора, своего дрейка, крепко похлопав его по шее.
Огромная ящерица довольно оттряхивается, его темно-зеленые чешуйки дрожат при каждом движении. Схватившись за седло, я подтягиваюсь на руках и запрыгиваю Яндору на спину. Старая кожа седла скрипит. Я смахиваю волосы со своего лба, чернильно-черные пряди, которые умудрились выбиться из косы. Мои пальцы скользят по тонким шрамам на верхних изгибах моих ушей – это бессмысленное действие, появившееся в результате привычки.
Наконец я встряхиваю поводьями, и сильные лапы Яндора бросаются в бег вслед за дрейком Саенго, который уже промчался половину дороги.
– Сегодня моего терпения хватит разве что на одно дурное настроение, – говорю я. Несмотря на ворчливую натуру Кендары, мне никогда не хочется покидать ее.
– А я уже потратила все свое терпение, пока ждала тебя, – бросает мне через плечо в ответ Саенго.
Дорога ведет нас вокруг внешнего двора, а затем сворачивает с дворцовых земель. Спустя несколько минут мы уже на извилистых, устланных брусчаткой улицах Вос-Тальвина. Мы направляемся на восток, подальше от Великого дворца, чьи многослойные крыши и острые шпили, украшенные золотыми листьями, купаются в утреннем солнечном свете.
Я влюбилась в этот город в тот самый миг, как прибыла сюда семь лет назад. Ощущение было похоже на резкое погружение в ледяную воду, это был шок от увиденного для сироты в застиранных тряпках.
Дома с крышами, устланными глиняной плиткой, сбиваются в кучи, точно бездомные старики в капюшонах, которые обмениваются секретами через ажурные окошки и обшитые панелями двери. Наши скакуны несутся, огибая позолоченные кареты и их несоразмерно огромные колеса, которые грохочут бок о бок с тяжеленными телегами, запряженными сразу несколькими дрейками. Мы огибаем носилки какой-то рейвинской леди, с ног до головы разодетой в бирюзовые шелка. Огибаем вечную очередь, толпящуюся у популярной забегаловки, где подают лапшу с бульоном, и неустанно восклицающих детей, собравшихся вокруг театральной тележки на углу улицы.
Виды и улицы города сегодня не особо привлекают мое внимание, я забываю обо всем едва ли не сразу же, как отворачиваю голову. Моя рука нащупывает браслет из кости тролля, спрятанный под рукавом. Скоро Кендара провозгласит меня своим официальным подмастерьем. «Скоро». Мои пальцы сжимают талисман крепче, прижимая его к руке ближе, точно это какое-то обещание.