Мужчина взял с приставного столика чашку дымящегося, только что сваренного кофе и с видимым удовольствием сделал большой глоток. Удовлетворенно кивнув, он откинулся в шезлонге и принялся деловито раскуривать сигару. Наконец кончик сигары закраснелся, мужчина глубоко затянулся и медленно выпустил вверх сизую струйку дыма.
Утреннюю идиллию нарушил мелодичный колокольчик спецсвязи.
Мужчина некоторое время не двигался, потом скосил глаза на небольшой аппарат, напоминающий обычный кейс и стоящий на песке рядом с шезлонгом. Вздохнув, он приложил ладонь к матовой поверхности, снимая режим гибернации.
Аппарат радостно тренькнул, потом басовито загудел. Из его недр вертикально вверх вырвался яркий луч. Он мгновенно разделился на тысячи себе подобных, и через секунду все в радиусе пяти метров было накрыто непроницаемой голубой полусферой.
Некоторое время ничего не происходило. Потом в воздухе под самым сводом начало сгущаться облачко тумана. Оно быстро уплотнилось, и раздался тихий хлопок:
– Сообщение получено, – оповестил мелодичный женский голос.
– О как! – мужчина с удивлением смотрел, как небольшой прямоугольный лист бумаги медленно опускается ему под ноги.
– Это что-то новенькое.
Он присел на корточки. На белом песке лежала стилизованная под старину фотокарточка. Мужчина осторожно, двумя пальцами, поднял совершенно неуместный здесь предмет, сдул налипшие песчинки и, не удержавшись, громко присвистнул. Фотографии было лет пятьдесят, ну, может, чуть меньше. С нее смотрели семь молодых, полных энергии и юношеского задора парней, одетых в военно-полевую униформу цвета хаки. Трое сидели на корточках, четверо стояли позади, обнявшись и положив левые руки на плечи сидевшим товарищам. Все, как один, улыбались широкими белозубыми улыбками.
Мужчина удивленно хмыкнул: вторым слева стоял он. Это была групповая фотография, сделанная накануне высадки на Землю Обетованную. «Вот уж не ожидал, что она сохранилась, – он задумался, вспоминая. – Вроде тогда идею вот так сфотографироваться подал Карл».
Мужчина улыбнулся и перевернул фотографию. На обратной стороне от руки было написано: ”Los zu stürmen!”[1]
И чуть ниже, столбиком:
«Конрад Лорен, Джон Ролз, Карл Л. Епифанцев, Рамачандра Бхи, Роман Соболев, Патрик О'Хара, Ливий Паулиан. Альдебаран, 2660 год».
Написано это было давно. Гелиевые чернила поблекли и местами смазались, но ему и не нужно было вчитываться. Он прекрасно знал имена своих старинных друзей и соратников. Тем более что двое из них сейчас заседали в Мировом совете, а Патрик О'Хара и вовсе был его негласным руководителем.
Словно в подтверждение его мыслей, на пожелтевшей от старости бумаге проступили световые чернила.
«Давай, Вепрь, действуй! Похоже, ты был прав. Полномочия расширенные. Время не ждет!»
Световые чернила стали тускнеть, но прежде чем полностью померкли, проступила аббревиатура П.О'Х. Потом и она исчезла.
Джон Ролз сел в шезлонг, взял чашку с уже остывшим кофе и машинально глотнул. Защитная сфера с гудением схлопнулась, снова подул легкий морской бриз. Джон прислушался к своим ощущениям. Ничего. Видно, он так долго ждал момента, когда наконец представится возможность схватиться с этим неведомым противником, как говорится, один на один, что некогда бушевавшие в нем эмоции просто перегорели.
«Вот и хорошо», – он что-то нажал на кейсе, потом встал и, с хрустом потянувшись, не спеша направился к окруженному фруктовыми деревьями бунгало.
Ирена еще спала, и он бесшумно проскользнул в ванную комнату. Всегда перед важной операцией Джон брился. Когда это переросло в традицию, он сам уже не помнил. Брился только опасной бритвой, не признавая новомодных гелей, моментально удаляющих щетину, и тем более никогда в жизни не прибегал к лазерной эпиляции, дающей эффект «гладкости кожи» на несколько лет.
В саду тихо ухнуло, но его натренированный слух безошибочно распознал звук заходящего на посадку «Призрака».
Джон поцеловал спящую жену, несколько мгновений раздумывал, какое ей лучше оставить сообщение, но в голову лезла всякая неправдоподобная банальщина, а Ирена, как он хорошо знал, терпеть не могла в жизни две вещи: ложь и банальность.
«Ладно, по дороге что-нибудь придумаю», – он неслышно выскользнул в сад, подхватил кейс спецсвязи и вбежал в услужливо открытую пасть «Призрака».
Джон едва успел устроиться на заднем кресле, как кабина закрылась, глайдер выдвинул стреловидные крылья и, внезапно подскочив, понесся круто вверх так, что у Ролза подкатил к горлу кислый жесткий комок, а тело стало тяжелым и недвижным.