Я представил себе человека, шедшего сквозь чащу тем же путем, каким двигались сейчас мы: рубашка не заправлена, на голове воронье гнездо, моток веревок в одной руке и бутылка водки или виски в другой. Спотыкаясь и спеша навстречу собственной смерти, он неловко уворачивается от деревьев, слезы текут по его щекам, он клянет своего босса, возлюбленную или все человечество, зная, что его смерть их совершенно не тронет.
Мы подошли к упавшему дереву. Оно давно сгнило, покрывшись мхом и колониями грибов. Веревка проходила как раз через середину ствола и в таком широком месте, что я не мог перешагнуть через него. Я решил опереться на лежащее дерево и перемахнуть через него одним прыжком. Но как только я надавил на кору, моя рука провалилась почти по локоть. Я ощутил острую боль в запястье и вскрикнул.
— Итан! — воскликнула Мел.
Мелкие мокрицы полезли из-под коры вокруг проделанной мной дыры. Я в отвращении отпрянул. На запястье остались ярко-красные царапины.
— Боже мой, ты порезался! — воскликнула Мел. — А у нас нет ничего дезинфицирующего и никакого бинта.
— Ого! — вскричал Томо. — Погляди на это!
— Глубокий порез, — заключил Нил.
Они оба склонились над отверстием в старом стволе. Там кипела жизнь: ползали сотни мокриц, две сколопендры пытались ускользнуть и скрыться в безопасном месте. Томо потыкал палочкой жирную черную многоножку. Она свернулась в спираль, пытаясь защититься.
— Осторожно, они кислотой плюются, — предостерег его Нил.
Я снова поглядел на свое запястье. Кровь текла без остановки.
— Чувак, чтоб тебя! — Томо снова уставился на мою руку. — Ты выглядишь точь-в-точь как суицидник.
— Надо зажать рану, — сказала Мел. Она сняла рюкзак и, порывшись в главном отделении, протянула мне белый носок. Я прижал его к порезу.
— Надо держать его, пока кровь не свернется, — проинструктировала меня Мелинда. — Как ты себя чувствуешь?
— Все нормально, — ответил я. — Рана неглубокая.
— Тут вполне комфортное местечко. Давайте расположимся здесь, вскипятим воды, чтобы промыть рану.
Я огляделся. В лесу уже сгустились сумерки, зеленые кроны утратили яркость, тени наползали на нас.
— Думаю, что лучше места мы уже не найдем.
Скинув рюкзак, я стал разворачивать палатку. Она у меня была современная купольная, в отличие от той, которую взял Нил — классической двускатной со стойками и растяжками. Моя палатка была одноместная, но мы с Мел легко туда помещались. Я настоял на том, чтобы все взяли палатки, поскольку, как я прочитал на форумах, в сентябре хижины на склоне Фудзи уже могли быть закрыты. Однако я еще утром заметил, что у Джона Скотта палатки не было. Что ж, это его проблемы. Он может поспать под звездами, а если начнет лить дождь, потеснить израильтян или Нила с Томо. Во всяком случае, возле меня он не ляжет ни в коем случае, тем более возле Мел.
Когда я закончил с установкой палатки, Мел все еще настаивала на том, чтобы вскипятить воды и промыть как следует мой порез. Нил, однако, извлек из глубин своего рюкзака бутылку виски и полил ее содержимым рану. Алкоголь не жег так сильно, как я ожидал. Мел дала мне еще один носок, которым я обвязал запястье.
— Кто-нибудь хочет немного тяпнуть? — спросил Нил.
— Да, чувак, давай напьемся! — отозвался Томо.
— Я сказал, немного. Напивайся своим пойлом.
— Но я не взял ничего с собой.
— Значит, и не напьешься.
Нил налил в стаканы виски, не больше чем на один палец, и передал мне и Томо. Мелинда от выпивки отказалась.
— Кампай![7] — поднял тост Томо.
— Выпьем за этот лес, — предложил Нил.
Я вспомнил о поляне, о девушке, которая, скорее всего, скончалась там, и сказал:
— Давайте выпьем за жизнь.
— За жизнь, — повторил задумчиво Нил.
Мы отхлебнули из стаканчиков.
— Слушай, — повернулся я к нему, — а где ты научился всем этим узлам?
— В Новой Зеландии я ходил на каяке время от времени. Таким узлом привязывают ручки для переноски лодки.
— Больше не ходишь?
— Здесь, в Японии? Не-а.
— Кстати, — как бы невзначай переключился я, — а что Джон Скотт вам сказал там, на поляне?
— В смысле?
— Ну, он поздравлял вас с чем-то и размахивал руками.
— А, он радовался, что мы вытащили Мел из той ямы.
— Он не бахвалился, что мог бы сделать это в одиночку?
— Он никогда такого не говорил, Итан, — произнесла Мел, которая сидела на камне у меня за спиной.
— Но он это имел в виду. Я уверен!
— Ты просто злишься, потому что он тебе не доверяет.