Это территория изучаемых нами поселений. Склон здесь очень крутой, с хаотически разбросанными выступами и размытыми глинистыми обрывами. Здесь господствуют гигантские хохлачи и омары, и они настолько впечатляют, что перестаешь обращать внимание на всякую мелкую живность. Повсюду видны норки, большей частью занятые. Изобилие полосатых крабов и золотистых морских окуней, длина которых достигает 8 дюймов. Бросается в глаза оседлый обитатель этих мест, полихета, с копной длинных, изящных, как у медузы, щупалец, извивающихся и вытягивающихся по дну во всех направлениях.
Мы продолжаем медленно продвигаться вперед по неровному крутому склону, как вдруг Рич говорит: «Я вижу ее». Он включает гидрофон и поет: «Мы нашли хлам».
«Нектон» остановился около рамки, которая лежит вверх ногами, немного накренясь набок, как и запечатлела ее видеолента. В этом положении пинджер почти целиком прикрыт перевернувшимися тюками с отходами. Акустический сигнал, вероятно, сильно заглушен. Мы решаем попытаться поставить рамку на место.
Механическая рука «Нектона» управляется вручную, манипулятор прост в работе, но на этой глубине для управления им требуется сила. Каждый квадратный дюйм корпуса нашего аппарата испытывает давление свыше 300 фунтов, а металлический стержень с зажимными клещами на конце имеет диаметр поперечного сечения 3/8 дюйма. При помощи троса и блочного приспособления Рич выдвигает «руку», а я произвожу манипуляции с рамкой, пользуясь клещами. В первую минуту кажется, что мы задумали невозможное, но затем я пробую подтолкнуть эту штуку вниз по склону. Она медленно переворачивается и принимает правильное положение. Линь, к которому прикреплен указательный буек, все-таки остается запутанным вокруг верхней части рамки, но буек поднимается на высоту около 12 футов над ней, и мы решаем напрасно не рисковать и оставить все как есть.
Мы докладываем на пост управления, что все в порядке, и они велят нам подняться. Однако Рич и я настаиваем на необходимости провести краткий осмотр дна вокруг рамки. Разрешение приходит быстро, проделав очень короткий путь по служебным инстанциям, и мы медленно опускаемся вниз по склону.
Под вертикальной стеной на глубине 740 футов мы натолкнулись на удивительное зрелище. Яркий свет „Нектона" падает на поверхность скалы, на которой кишмя-кишат проворные создания. Я никогда не видел таких крупных креветок — а это были они: около пяти дюймов в длину, красновато-коричневые, с блестящей белой полосой по бокам. Их длинные нежные усики непрерывно колышутся. В нервном возбуждении эти существа движутся, как наэлектризованные. По-видимому, нестерпимо яркий свет, прорезавший темноту, пробудил в них самые потаенные рефлексы. Вода здесь кажется очень прозрачной. Все в этом мире — мрачные горные хребты и осыпающиеся склоны, и леденцового цвета креветки, танцующие неподалеку на скалах, — неприязненно чуждо.
Это мир преувеличений. За участком, где, как в галлюцинации, нам явились креветки, мы вступаем в зону больших ям. Из одной из них показывается огромный омар и смотрит в нашем направлении. Он выглядит более крупным, чем заснятый Роджером экземпляр, свисавший из 55-гал-лонной бочки. Омар посемафорил нам своими усиками, а затем, не проявив ни малейшего колебания, стал вразвалку спускаться с небольшого возвышения, расположенного под его убежищем, прямо к выступу, на который мы опустились. Когда он останавливается, прислонившись к нашему аппарату, через нижний передний иллюминатор я вижу его брюшко, а через боковой — переднюю часть его тела. Из оконцев в рубке Ричу видно, как омар шевелит усиками перед его лицом. Невероятно! Неужели он нисколько нас не боится? Что это — животное, у которого нет естественных врагов и поэтому он не испытывает страха перед неизвестным? Или просто, как любого мотылька, его с бессмысленной страстью привлекают наши огни? Рич тут же говорит, что последнее предположение несостоятельно, потому что другие омары этого не делали. Он думает, что наш гость хочет посмотреть, годится ли «Нектон» в пищу.
После продолжавшегося минуту пристального осмотра омар покидает нас. Не торопясь, этот герцог Витч-Каньонский отправляется дальше, чтобы проинспектировать другие подвластные ему территории. Мы бы охотно последовали за ним, но нас настойчиво зовут сверху. Они требуют, чтобы мы поднимались.