Фундучок сорвал с дуба плотный сухой листок и под руководством Буськи написал на нём приглашение на свидание. Листок Буська отнёс домой и засунул в щель оконной рамы, так, чтобы Зараза увидела его как можно скорее. А потом пошёл в кладовку насыпать орехов для несговорчивого беличьего кавалера.
Вечером Зараза, конечно, обнаружила записку. Она бегала поискать в опавшей листве жёлуди, пока нет дождя, и, возвращаясь через форточку, сразу заметила листок. Ожидания Буськи оправдались: любопытная белка немедленно схватила его и прочла.
- Что это? - невинно осведомился Буська. Зараза спрятала листок за спину.
- Маленький ещё, тебя это не касается.
Но через полчаса она не выдержала и выболтала всё. Буське стоило немалых усилий притворяться, что он не имеет к этому никакого отношения.
- Завтра, в полдень, на кривой берёзе над ручьём! - повторяла Зараза. Вдруг её охватило беспокойство: - А драться он не будет?
- Не будет, - постарался успокоить её Буська. - Знаешь что, давай я приду туда заранее и спрячусь. В качестве поддержки.
Белка осыпала его пылкими благодарностями. К свиданию Буська с Тяпой её готовили вдвоём. Они причёсывали её почти час. Результат впечатлял не очень, потому что Зараза ещё не до конца перелиняла, но Буська утешался тем, что Фундучок и сам сейчас пегий, так что вряд ли он к этому придерётся. Тяпа одолжила Заразе свой жемчужный браслет - он как раз годился ей в качестве ожерелья на шею, - и даже побрызгала её лесными духами, пахнущими душицей и таволгой. Буська время от времени поглядывал на стенные часы в горнице. В полдвенадцатого он вышел из дома и отправился на условленное место.
На самом берегу ручья спрятаться было трудновато, но чуть в стороне росла кучка молоденьких ёлочек, и Буська нашёл там превосходное укрытие. Оттуда была хорошо видна кривая берёза. Стараясь не дышать и не шевелиться, Буська наблюдал.
Первым появился Фундучок. Он отрабатывал плату без дураков - к свиданию он закрутил усы и повязал на шею чёрный шёлковый бантик, за который, по слухам, он в прошлом году отдал Кикиморе не меньше чем полпуда орехов в рассрочку. В лапах у него был букет запоздалых осенних цветов: трёхцветная фиалка, две аптечные ромашки, белый зонтик тысячелистника и розовая головка клевера. Словом, всё как положено.
Ему не пришлось долго ждать. На берёзу с верхушки соседнего дерева спрыгнула Зараза и спустилась к нему по стволу. Оба уставились друг на друга, не зная, кому первым здороваться. Наконец Зараза нарушила молчание.
- Привет, - сказала она и смущённо захихикала. Фундучок с явным облегчением поклонился.
- Добрый день, - сказал он и протянул ей букет. Зараза подпрыгнула от восторга.
- Это мне? Ты дуся!
Буська тихонько вздохнул за ёлками - он совсем не это учил её говорить. Но пока волноваться особенно не приходилось. Белки уселись рядышком на стволе, нависавшем над ручьём. С букетом в обнимку, Зараза продолжила разговор:
- И дождя этого поганого нет. Здорово!
На этот раз вышло более удачно. Фундучок тут же откликнулся:
- Да, тропинки подсохли. Хотя всё равно орехи в этом году в землю лучше не закапывать.
Зараза и не собиралась закапывать орехи в землю - она складывала их в шкафу у Буськи. Поэтому она пропустила слова Фундучка мимо ушей и сказала:
- А Амазонка в сезон дождей поднимается на восемь метров.
- Амазонка? - заморгал Фундучок. "Ох", - подумал про себя Буська. Он понял, что у Заразы ещё не выветрилась из головы энциклопедия.
- Ага, - ответила Зараза. - В Амазонке водятся пираньи. Акулы там не водятся, хотя непонятно, почему. Ты знаешь, что китовая акула достигает двадцати метров в длину?
Фундучок отполз назад по берёзе и недоверчиво уставился на Заразу.
- Ты шутки шутишь или умничаешь?
- А что нужно - чтобы я глупничала? - удивилась Зараза. В этот момент чуткие уши Буськи различили звук шагов. Кто-то шлёпал резиновыми сапогами по тропинке. Буська отвёл в сторону еловые ветки, и сердце у него упало. Произошло худшее, что только могло случиться. К мостику через ручей приближался ведьмак Шатик.
Ветер трепал его светлые волосы. По случаю холодов на нём, кроме синих штанов с медными пуговицами, была такая же курточка, подбитая утиным пухом, но нараспашку - так, чтобы виднелась пёстрая татуировка. (После встречи с Мешей Шатик так трусил, что наколол у себя на груди защитное заклинание. Хотя Буська особого смысла в этом не видел - вряд ли Меша умеет читать).
Буська не успел решить, что ему делать - оставаться на месте или вылезти из укрытия, чтобы отвлечь Шатика, - как тот уже поднял глаза вверх и увидел белок на берёзе.
- О-о! - радостно взвизгнул Шатик. - Тили-тили-тесто, жених и невеста!
Он, конечно, не знал, что это была правда. Он сказал бы так про любую парочку, лишь бы подразниться. Но Фундучок вскипел.
- Сговорились, что ли, надо мной издеваться? Да ну тебя...
Одним прыжком он взвился вверх по берёзе, скакнул с неё на сосну и скрылся в зелёной хвое. Зараза осталась сидеть с букетом в лапах, остолбенело глядя ему вслед.
- Я что-то не догоняю... - промямлила она. Буська выскочил из ельника и подбежал к Шатику.
- Ты совсем, да? Не можешь без того, чтобы всем всё испортить?
- А что это я испортил? - подмигнул Шатик. - Свадьбу? А меня пригласят?
Ему всё это казалось жутко смешным. Буська разозлился.
- Вали отсюда, клоун.
- Сам ты клоун, - ответил Шатик. Он уже потерял интерес к этой истории - раз Фундучок сбежал, - и потопал через мостик.
Буська и Зараза остались вдвоём.
- Фигня эти свидания, - буркнула Зараза. Буська попытался её утешить.
- По крайней мере, тебе достался букет.
- Да на кой он мне нужен! - белка с размаху швырнула букет в ручей.
- Кто это тут цветами швыряется? - послышался снизу мелодичный голос. Из-под обрывистого берега выглянула Купена, мама Росомахи.
- Добрый день, - поздоровался Буська. С Купены капала вода. Только русалки и могут ходить в конце октября в мокрой рубашке. В руке она держала Заразин букет.
- Какой хорошенький букетик! Зачем ты его выбросила?
- Так, - уклончиво отозвалась Зараза.
- Раз он тебе не нужен, тогда возьму его себе, - русалка приколола букет к своим волосам. Маленький беличий букетик вполне подошёл ей как украшение.
- Куда ты идёшь, тётя Пена? - спросил Буська.
- Вниз по ручью, к Вазге. Швейные иголки наточить.
- Удачи! - попрощался Буська.
Купена ещё не знала о том, что у Вазги поселился подмастерье.
Вечером того же дня Вазга и Локса, сидя у печки, пили чай. Локса засопел, оторвался от кружки и как бы невзначай спросил:
- А эта, мокрая - кто была?
- Купена-то? Русалка, - ответил Вазга и откусил сразу половину бублика.
- Значит, она в воде водится? - уточнил Локса на тот случай, если он чего-то не понял.
- Угу, - с бубликом во рту промычал Вазга. Локса поразмыслил.
- Холодно сейчас, наверно, в воде-то, - его даже передёрнуло. Вазга прожевал бублик и внимательно посмотрел на своего ученика.
- Ты что, запал на неё?
- Вот ещё, - оскорбился Локса, - наверняка она дура.
Он поставил кружку на стол и полез в свою постель за печкой. Вазга привстал и заглянул за печку. Но Локса уже натянул одеяло на голову, и разглядеть его выражение лица было решительно невозможно.
- Хм, - сказал Вазга и стал устраиваться на лежанке. Через несколько минут он захрапел.
А Локса за печкой ещё не спал. Зарывшись в подстилку из сена, он думал о том, что Купена, конечно же, дура, но цветы в чёрных распущенных волосах смотрятся неплохо.