По мере того как становилось светлее, к ребятам возвращалась смелость.
Петя первым, собравшись с духом, вылез из шалаша. Он с некоторым недоверием взглянул на прибрежные кусты и не без опаски приблизился к ним. Но в кустах никого не оказалось.
— Полно валяться! Вылезайте! Давайте чай кипятить! — крикнул он ребятам.
Коля и Вася, поёживаясь, тоже выбрались из шалаша, подложили в костёр сухих веток, развели огонь.
Весёлый треск огонька и тепло от него прогнали у ребят последний страх. Было только любопытно узнать, кто же это всю ночь куролесил на озере.
— А может, приснилось? — нерешительно сказал Вася.
— Бона — всем троим сразу приснилось! — отозвался Петя.
Вскоре ребятам пришлось окончательно убедиться в том, что ночные «чудеса» совсем не сон. Когда рассвело и ветер разогнал с озера последние клочья тумана, приятели увидали, что в осиннике на берегу, у самой воды, валяются ветки. Вчера их там не было, это ребята хорошо помнили — ведь они обошли вокруг озера, собирая сушняк для костра. Мальчики решили осмотреть весь берег, не найдут ли там что-нибудь, что поможет установить, кто был таинственный ночной посетитель. Обошли озеро, вошли в лесок.
На берегу были навалены свежие сучья и ветки. А вот и деревья, которые падали ночью.
— Глядите, ребята, их будто ножом подрезали, — сказал Коля, разглядывая свежий пенёк.
Верхушка пенька была не гладко спилена, а торчала округлым столбиком, и на нём ясно были заметны следы то ли стамески, то ли ножа. На земле, тут же, белели куски наструганной древесины.
— Может, из деревни кто приходил, потихоньку деревья валил? предположил Коля. — Топором-то страшно — стук будет, — вот ножом и орудовал. Вчера ночью срубил, а сегодня придёт, когда стемнеет, и все деревья домой утащит.
— Наверное, так, — согласился Петя. — Только зачем же он в озеро лазил?
— А сучья в воду кидал, чтоб порубку не обнаружили. Только всё покидать не успел. Вон сколько ещё осталось.
— Хорошо, что нас не заметил, а то решил бы ещё, что мы подглядывали, — вмешался Вася.
— Верно, верно, — ответил Коля. — Вон и ветки под берегом в воде торчат. Ишь, куда ухитрился засунуть!
— Посмотрите, а это что? — неожиданно воскликнул Петя, глядя на землю.
Ребята подбежали.
На грязи у самой воды ясно виднелись свежие отпечатки лап какого-то зверя и тут же остался след, будто по земле тащили тяжёлую ветку.
— Нет, ребята, тут не человек ночью орудовал, а зверь. Он и ветки в воду таскал, под берег запихивал, — сказал Петя. — Видите, целую вершину по грязи в воду волок. А знаете, кто так делает? Бобры.
— Бобры? — изумился Коля. — Откуда же они здесь взялись? Разве у нас бобры водятся?
— Прежде не водились. Их прошлым летом из Воронежского заповедника к нам привезли. Привезли и выпустили километров за двадцать отсюда, в глухое лесное озеро. Мне папа недавно об этом рассказывал.
— А как же они сюда попали? — удивился Коля.
— Вот это уж я не знаю, — ответил Петя.
Вернувшись домой, мальчики рассказали обо всём Петиному отцу.
— Верно, ребятки, — подтвердил он. — Конечно, это ночью орудовали бобры. Из лесного озера речушка течёт, вот по ней они и расселились в другие озёра. Теперь осень, бобры себе на зиму еду запасают, деревья валят, обгрызают сучья, тащат в воду под берега.
Петя лукаво взглянул на Васю:
— А вот он думал, что это водяной ночью балуется.
Маленький Вася потупился и покраснел.
— Ну и что ж, что он думал? — улыбнулся папа. — Бобр действительно зверь водяной. Вася вам и хотел об этом сказать. Правда ведь?
— Правда, — тихонько ответил Вася.
СМЫШЛЁНЫЙ ЗВЕРЕК
Самая моя любимая охота осенью — по зайцам с гончими собаками. Идёшь в лес ранним утром. Лёгкий морозец выбелил землю, затянул лужи первым хрустящим льдом. А лес-то какой нарядный! Берёзы и клёны все жёлтые, осины — в красных одеждах, и среди них — тёмная густая зелень молодых ёлок. Шумят под ногами опавшие листья, пахнет грибами, лесной свежестью. Легко дышится осенним утром в лесу!
Отвяжешь собак — они мигом исчезнут в кустах. Теперь слушай и жди. Собаки носятся где-то там далеко в лесу, принюхиваются к земле, ищут звериный след.
Кругом тихо-тихо, изредка пискнет в кустах какая-нибудь птичка да зашуршит, цепляясь за ветки, сухой лист. Вдруг громкий, заливистый лай встряхнёт осеннюю тишину. Эхо подхватит его и разнесёт по далёким лесным отрогам. Это собаки нашли зайца и бросились по его следам. Скорей наперерез! Заяц не побежит далеко напрямик, он обязательно начнёт кружиться по лесу. Тут уж вся охота на быстроту и смекалку рассчитана: кто кого перехитрит — охотник ли сумеет перехватить зверя и тот выскочит прямо на выстрел, или зверь запутает по кустам свой след и собьёт с толку собак.
Вот уж когда горячка! На весь лес заливаются гончие псы, а ты перебегаешь с дорожки на дорожку, ладишь попасть навстречу зверю. Да не так-то это легко среди лесной чащи. Думаешь, зверь тут проскочит, а он совсем в другом месте пробежал. Попробуй-ка угадай!
А раз со мной осенью на охоте такой случай был. Нашли мои собаки в лесу зайца и погнали. Я — наперерез; стал на дорожке, жду. Слышу, гончие всё ближе, ближе, сейчас выскочит на меня косой. Впереди лесная вырубка, кусты да пеньки. Гоняют собаки по вырубке, бегают взад и вперёд, а зайца всё нет. Куда же он девался? Значит, запутал собак.
Ждал я, ждал — ничего не выходит, не могут собаки зайца найти. Видно, нужно мне самому на помощь идти, разобрать, в чём там дело.
Пошёл я, гляжу: посреди вырубки полянка, кустики мелкие, а среди них высокие пни стоят — мне выше пояса. Носятся мои собаки по кустам вокруг пней, нюхают землю, никак в заячьих следах не разберутся. Обегут полянку кругом — нет выходного следа. Значит, зверь не ушёл, тут он. Но куда же зайцу на полянке спрятаться? Лисица хоть в нору уйти может, а у зайца и норы не бывает.
Вышел я на середину полянки, смотрю на собак, как они в заячьей грамоте разобраться не могут, и сам ничего не пойму. Потом случайно взглянул в сторону, да так и замер: в пяти шагах от меня на верхушке пня сереет пушистый комочек, притаился, глазёнки так и впились в меня. Сидит заяц на высоком пне на самом виду. Внизу кругом него собаки носятся, а рядом охотник с ружьём стоит. Жутко косому с пня соскочить прямо к собакам. Затаился он, сжался весь, уши к спине прижал и не шевельнётся.
«Ах ты, — думаю, — плут косой, куда от собак забрался! Запутал следы, а сам вот где сидишь! Найди-ка его попробуй! Ну, да я хитрее тебя. Возьму и застрелю».
Прицелился я, а заяц и не шевельнётся, глядит на меня, будто просит: «Молчи, не выдавай собакам!»
Стыдно мне стало: не бежит от меня зверёк, словно доверяет мне, а я и убью его вот так — в пяти шагах, сидячего! Опустил я ружьё, потихоньку прочь отошёл. Вышел с вырубки на дорожку и в рог затрубил — отозвал гончих.
— Идёмте дальше, — говорю, — других зайцев поищем, а этот сегодня самый трудный экзамен на хитрость сдал. Пускай себе живёт.
ЛЕСНОЙ РАЗБОЙНИК
— Папаша, папаша, волк козлёнка задрал! — кричали ребята, вбегая в дом.
Сергей Иванович быстро встал из-за стола, надел ватник, прихватил ружьё и вышел вслед за детьми на улицу.
Их домик стоял на самом краю деревни. Прямо за околицей начинался лес. Он тянулся на много десятков километров.
Раньше в этом лесу встречались даже медведи, но давно уж перевелись. Зато зайцев, белок, лисиц и прочей лесной живности водилось немало. Наведывались и волки. Поздней осенью и зимой они подходили к самой деревне, и в глухие, угрюмые ночи нередко слышался их протяжный, тоскливый вой. Тогда все собаки в деревне забирались под клети, под избы и оттуда жалобно, боязливо подтявкивали.