— Послушай, Федь, у меня действительно нет времени, меня ждет крупный клиент. Давай, после встречи с Гузлаевым, я к тебе заскочу и мы все обсудим. Эта встреча очень важная для нашей компании…
— Может, мне еще споешь про то, что от этой встречи зависит, сохранятся ли за нами рабочие места? — издевался Федор, крутя ключи на пальце, они звонко громыхали друг о друга. — Заливай свою туфту наивным клушам из маркетингового отдела, а мы едем сегодня за грибами. И ты не выйдешь отсюда, пока не согласишься.
— Уволю! — пригрозил Константин, начиная закипать от злости и безысходности.
— Валяй!
— Да, ты… — обороты, которые использовал Константин, обращаясь к Федору, заставили секретаршу Мариночку заткнуть уши, сотрудников, проходящих мимо кабинета, приостановиться и заслушаться, а некоторые даже пытались законспектировать.
— Выговорился? — беспечно произнес Жбанов, похлопал друга по плечу и гордо добавил:
— С каждым разом все лучше и лучше получается. Обороты круче стали. Молодец!
— Спасибо! — растаял от похвалы Константин, через секунду опомнился и твердо отрезал:
— Но за грибами не поеду, не уговаривай!
— Поедешь! — уверенно ответил Федор, убирая ключи от кабинета в карман. — Куда ты денешься с подводной лодки?
— Ладно, поеду! — сдал позиции Самойлов. — Но не сегодня! У меня столик на девять вечера в…
— Знаю, знаю. В «Гранде», — перебил Федор, поправляя Константину галстук и стряхивая случайные пылинки с его костюма.
Немного отошел назад, придирчиво оглядел друга, остался довольный увиденным, продолжил:
— Сейчас только двенадцать дня. Час тебе даю на Гузлаева, еще час на сборы, переодевания. В два пробок почти нет из города, дачники только начинают отчаливать — долетим до места быстро. Погуляем, пособираем, подышим воздухом и к шести-семи в Москву, опять же без пробок, вернемся. Времени еще навалом останется до девяти. Все схвачено, старик!
— Да, не люблю я это дело. Лес. Грибы. Бррр… — Константина передернуло от представленной картины: колючие кусты, непроходимые дебри, вонючие грибы и кусающий гнус. — Что люди находят привлекательного в диком лесу?
Самойлов любил город с нескончаемым бешенным ритмом и движением. Из Костиного кабинета с широкими окнами открывался отличный урбанистический пейзаж на бурлящий Ленинский проспект, по которому проносились машины всевозможных марок и оттенков: красивые, дорогие, спортивные автомобили или просто ржавые ведра.
Ему доставляло большое удовольствие сидеть с чашечкой кофе в удобном кожаном кресле и смотреть в просторное окно, ощущая свободу каждой клеточкой своего тела. Константин гордился своим большим кабинетом с высокими потолками и дорогой мебелью, находящимся на двадцать пятом этаже башни-великана, гордо возвышающимся над другими постройками города. Здесь он, как рыба в воде, хищная и проворная. Независим финансово и духовно. Самойлов ценил комфорт и уют мегаполиса. Восхищался собственной жизнью и завидовал сам себе. Чего еще мог желать нормальный человек в его ситуации?
Жбанов, который плевал на блага цивилизации, вечно тяготел к природе, причем с маниакальной патриотичностью. Он мог в середине лета сорваться в Подмосковье, чтобы искупаться в областной речушке, вместо того, чтобы слетать с комфортом на личном самолете компании на Мальдивы на несколько дней, отдыхать предпочитал на российских пляжах или в турпоходах возле Байкала.
Федор везде таскал с собой Константина, пытаясь пробудить в нем любовь к просторам Родины, что пока не очень получалось.
«Опять привязался с очередной бредовой идеей прогуляться по дремучему лесу, ища в траве шляпки на ножках. А ведь сколько людей отравились из-за того, что приняли несъедобное за съедобное!» — ворчал про себя Константин, судорожно придумывая отговорку от глупой и неинтересной для него затеи друга.
— Не ломайся долго! — нажимал Жбанов, знавший с самого начала, что Самойлову не отвертеться. — Тебя уже заждался Гузлаев, он очень важен для компании, ты ведь знаешь, от этой встречи зависят наши с тобой…
— Ладно-ладно, не продолжай, — горестно выдавил из себя Константин.
Затем он вернулся к письменному столу, взял телефонную трубку и нажал кнопку вызова секретаря:
— Мариночка, соедини, пожалуйста, с отделом рекламы… да, с Галиной Вячеславовной, — ожидая ответа, он умолял взглядом довольного Жбанова отказаться от бредовой идеи или хотя бы отстать от него и дать насладиться этим прекрасным и перспективным рабочим днем.
Все тщетно.
Наконец, в телефоне послышался испуганный женский голосок, удивленный столь скорому звонку начальника, и Константин переключил внимание на милое сердцу создание.