Что бы там ни интересовало фармацевта, все было заглушено потоком музыки из мультфильма про кролика Банни. Сьюзи, должно быть, увеличила громкость телевизора. «Биип», — сказала машина, а затем раздался голос сестры Делии: «Ди, это Элиза. Мне нужен адрес. Не могла бы ты перезвонить мне на работу?»
— Что она делает на работе в субботу? — спросила Делия, но ей никто не ответил. Би-ип.
«Это Миртл Аллингем», — прозвучал старческий голос.
— О господи, — пожаловалась Сьюзи Дрисколлу.
«Маршал и я хотели узнать, не желаете ли вы все поужинать с нами в воскресенье вечером. Ничего особенного! Только мы! И передайте молодой мисс Сьюзи, чтобы она привела этого замечательного Дрисколла. Скажем, в семь часов?»
Би-ип, би-ип, би-ип, би-ип, би-ип. Конец.
— Мы в прошлый раз ходили, — сказала Сьюзи, поглубже устраиваясь на кушетке. — Вычеркни нас.
— Ну я не знаю, — возразил Дрисколл. — Этот крабовый соус, что она подала, был не настолько плох.
— Мы не пойдем, Дрисколл, так что забудь об этом.
— Ей просто одиноко, вот и все, — стала объяснять Делия. — Сидит дома с больным коленом, не может никуда выходить.
Над ними что-то стукнуло.
— Что это? — удивилась она.
Стук раздался снова. Точнее, грохот. Бам! Бам! С одинаковыми интервалами, как будто специально.
— Сантехник, — проникновенно сообщил Дрисколл.
— Какой сантехник?
— Он в ванной наверху.
— Я не вызывала сантехника.
— Может быть, доктор Гринстед вызывал?
Делия посмотрела на Сьюзи. Та вежливо взглянула на мать.
— Я не знаю, что нашло на этого человека, — сказала Делия. — Он, как бы это сказать, обновляет, доводит до ума… — Понимая, что никто не слушает, она вышла из комнаты, все еще повторяя: — Обновляет, я имею в виду, приводит дом в порядок. Если это с тем местом на потолке, то, правда, стоило бы подумать.
Делия поднялась по лестнице, встретив по дороге кота, который торопливо и неуклюже бежал вниз. Вернон не выносил громкого шума.
— Эй! — позвала Делия.
Возле ванны скрючился мужчина в комбинезоне, с волосами, завязанными в хвост, и внимательно разглядывал трубы.
— Ну, здравствуйте, — произнесла она. Сантехник обернулся и посмотрел на нее:
— А, привет.
— В чем проблема?
— Пока не могу сказать, — ответил он, не отрываясь.
Делия подождала с минуту, на случай если ему захочется что-нибудь добавить, но она уже догадалась, что он из тех ремонтников, которые считают, что говорить имеет смысл только с хозяином.
Затем Делия прошла в свою спальню, взяла телефон и набрала рабочий номер Элизы.
— Библиотека Пратта, — ответил женский голос.
— Элизу Фелсон, пожалуйста.
— Минуточку.
Делия приткнула подушку к спинке кровати и забралась с ногами на розовое покрывало. Сантехник добрался до ванной между ее комнатой и комнатой отца. Она не могла его видеть, но стук слышался повсюду.
Какую, собственно, информацию можно получить, простукивая протекающие трубы?
— Извините, — сказал голос, — но мы не можем найти мисс Фелсон. Вы уверены, что она сегодня работает?
— Должно быть, да. Она просила позвонить ей на работу, и дома ее нет.
— Мне жаль.
— Все равно спасибо.
Она повесила трубку. Сантехник насвистывал «Клементину». Пока Делия набирала номер миссис Аллингем, он добрался до спальни, по-прежнему насвистывая, и она смущенно натянула юбку на колени. Ремонтник взялся за миниатюрную дверцу в стене, которая вела к трубам. Он насвистывал «Ты ушла и пропала навсегда», Делия мысленно ему подпевала. Мужчина стукнул по деревянной ручке дверцы, и та оказалась у него в руке. Делия была уверена, что так и случится, и теперь с удовлетворением наблюдала, как он, тихонько чертыхаясь, выудил плоскогубцы из-за пояса.
Семь гудков. Восемь. Терпение. Миссис Аллингем ходила с палочкой, и на то чтобы добраться до телефона, у нее уходили, казалось, годы.
Девять гудков.
— Алло?
— Миссис Аллингем, это Делия.
— Делия, дорогая! Как твои дела?
— Я в порядке, а как вы?
— О, у нас все хорошо, просто прекрасно. Наслаждаюсь отличной весенней погодой! До сегодняшнего дня я почти не помнила, как выглядит солнце.
— Да, я тоже, — согласилась Делия.
Она внезапно почувствовала что-то вроде ностальгии: слегка надтреснутый, скрипучий голос миссис Аллингем так напоминал голоса других женщин, которые жили на улице, где она росла.
— Миссис Аллингем, — сказала она, — Сэм и я с удовольствием придем завтра на ужин, но боюсь, что не сможем взять с собой детей.